7 Осипова Российское крестьянство в революции и гражданской войне

Крестьянский фронт гражданской войны.
Более категорично оценивает сопротивление крестьян поли­тике коммунистов М.Бернштам. В работе, изданной в 1979 г. в Париже, он считает повстанчество перманентным - с первых дней 1918 г. и "последующие 5 лет насквозь. Соответственно - и это принципиально важно - сопротивление было направлено не против отдельных особенных временных мероприятий коммуни­стического режима, а против всех социалистических преобразо­ваний как таковых"5. Народное сопротивление 1917 - 1922 гг.. за­ключает автор, являлось силой антикоммунистической и антире­волюционной. "И в этом глубокое историческое единородство повстанчества и всего народного сопротивления с белым движе­нием"6. С такой оценкой крестьянского движения в первые годы советской власти едва ли можно согласиться. "Единородства" его с белым движением не было. Против белых крестьянство бо­ролось не менее решительно, чем против красных, хотя летом 1919 г. крестьянские восстания способствовали продвижению армии Деникина к Москве. Но возвращение помещиков и жесто­кости белого движения привели к поддержке крестьянством со­ветской власти в самый критический момент ее истории.
1919 год начался победами Красной Армии на фронтах. "Де­мократическая контрреволюция" потерпела идейное и военное поражение в Поволжье и на Урале. Часть правых эсеров и мень­шевики поняли, что они своей борьбой с властью Советов облег­чают консолидацию сил реставрации. Ликвидация Брестского мира подтолкнула некоторых противников советской власти из демократического лагеря к пересмотру своих позиций. Левое крыло меньшевиков (Мартов) и центр (Дан, Церетели) отказа­лись от лозунга Учредительного собрания, так как "он мог быть использован как знамя и прикрытие прямой контрреволюции". Советский строй меньшевики признали "как факт действитель­ности, а не принцип". Они заявили о разрыве союза с буржуази­ей и отказе поддерживать интервентов, рассчитывая изменить политику советской власти "изнутри"7.
Разгром в ноябре 1918 г. Комуча Красной Армией и эсеров­ской Уфимской Директории Колчаком привели к расколу и сре­ди правых эсеров. В феврале 1919 г. конференция правых эсеров высказалась против вооруженной борьбы с советской властью и блокирования с буржуазией8. Тем группам эсеров, которые под-
296
Мятежный 1919-й год
держали этот курс, Советская власть разрешила, как и меньше­викам, работать в Советах и вести легальную деятельность, хотя они не отказывались от идейной борьбы с коммунистами, наде­ясь на постепенное совершенствование форм народовластия. Другая часть партии эсеров, представленная центристом В.М.Черновым и не согласная с решениями съезда, ориентирова­ла остатки партии на борьбу на два фронта, пытаясь олицетво­рять "третью силу"'. И наконец третья, крайне правая фракция этой партии, сгруппировавшаяся вокруг высланных Колчаком за рубежи России Авксентьева и Зензинова, по-прежнему отста­ивала коалицию с буржуазией, усиление интервенции и неприми­римость к власти Советов. К июню 1919 г. ЧК ликвидировала 15 правоэсеровских организаций, выступавших против советской власти10.
Левые эсеры, ушедшие в подполье, взяли курс на "динамит­ную борьбу": террористические акты против ЧК, коммунистов и ликвидацию диктатуры пролетариата. В январе - феврале 1919 г. они участвовали в перевыборах волостных Советов в Рязанской, Воронежской и других губерниях, но крестьяне боялись голосо­вать за них, так как выборы проходили под контролем коммуни­стов. Поскольку распространяемая левыми эсерами литература и листовки содержали антикоммунистические призывы, органы ЧК провели массовые аресты левых эсеров, в том числе и руко­водства партии. К лету было ликвидировано 45 левоэсеровских организаций". Влияние левых эсеров больше всего прослежива­ется в повстанческо-партизанском движении на Украине, в орга­низации выступлений в воинских частях и движении дезертиров ("зеленых"), принявшем массовый характер летом 1919 г. в цен­тральных губерниях.
В конце 1918 г. казаки Дона, потерпев ряд серьезных неудач на фронте, отказались продолжать борьбу с советской властью, заявив о нейтралитете, и целыми полками сдаваясь в плен. Укра­ину покидали войска Германии и Австрии, подталкиваемые кре­стьянскими повстанцами.
Зимой 1918-1919 гг. фронты откатились от центра, раздвинув­шись на 2 тысячи верст. Но военная опасность не миновала. На Урале и в Сибири крестьяне поддержали адмирала Колчака, что позволило ему создать армию в 400 тысяч человек. Тыл Колчака
297
Крестьянский фронт гражданской войны._____________
подпирали 150 тысяч войск интервентов. В марте 1919 г. Колчак приближался к Волге.
Мобилизации в армию, трудовые повинности и сдача хлеба государству оставались в это время главными в жизни деревни.
В январе 1919 г. была введена продовольственная разверстка. Народный комиссариат продовольствия определял губерниям размеры и сроки обязательных поставок хлеба, исходя из имею­щихся данных о посевных площадях и средней урожайности. Им же были определены предельно допустимые нормы потребления: 12 пудов зерна и 1 пуд крупы на человека в год. (Определенные Наркомпродом нормы потребления были ниже физиологических на 6 пудов).Устанавливались также нормы потребления зерна и фуража для скота. Все остальное считалось излишками и подле­жало сдаче государству по твердым ценам, которые были значи­тельно ниже рыночных. По закону бедняцкие и середняцкие дво­ры, т. е. с посевом в 3-4 дес. на семью в 6 человек (а таких крес­тьян было около 60%) от продразверстки освобождались. С 16 губерний Европейской России предполагалось собрать 296,45 млн пудов хлеба. К 1 марта крестьяне должны были сдать 70% разверстки, к 15 июня - остальные 30%. Утех, кто не сдал добро­вольно, хлеб отбирался бесплатно. Местным продорганам раз­решалось увеличивать объем разверстки для своих нужд. Разме­ры разверстки были непосильны для крестьян. Поэтому крестья­не саботировали сбор сведений об урожайности полей, предо­ставляли ложные данные о размерах посевных площадей и ре­зультатах пробных обмолотов. Вскоре монополия государства распространилась на все продукты сельского хозяйства. Власт­ные структуры ужесточали методы борьбы по реализации раз­верстки. Увеличился объем натуральных повинностей - трудо­вой, гужевой, дровяной, по расчистке железных дорог от снега и др. Возросло налоговое обложение. Натуральные повинности и налоги превышали их объем времен крепостного права. Кроме того, одна за другой следовали мобилизации в армию мужчин, лошадей, коров. Тяжелым бременем для крестьян были обяза­тельные поставки для армии транспортных средств - лошадей, конной упряжи, подвод.
По военно-конской переписи 1912 г. в стране числилось 17 682 698 лошадей рабочего возраста. За годы мировой войны
298
Мятежный 1919-й год
(1914-1917 гг.) из деревни для армии было взято 6% всех коней и 28% лошадей - всего 1 650 999 голов. Кроме того, деревня поста­вила армии 1118 779 повозок (около 10%)12. В период демобили­зации армии конские запасы были розданы крестьянам. Созда­ние новой армии требовало их возвращения и мобилизации но­вых лошадей.
26 июля 1918 г. в стране была введена военно-конская повин­ность. Общее поголовье лошадей, годных для службы в армии, уменьшилось. Ликвидация помещичьих имений, разгром куль­турного коневодства нанесли большой ущерб делу. Конских за­пасов для кавалерии и формирующейся армии не было. Мобили­зация лошадей у населения проводилась с учетом имущественно­го состояния их владельцев. Все лошади изымались у лиц, для которых они являлись предметом роскоши, а также у кулаков, лавочников. У крестьян, имевших более двух лошадей, мобили-зовывалась 3-я и 4-я лошадь. У однолошадного хозяина лошадь не должна была изыматься, но могла быть заменена негодной для службы в войсках.
Мобилизация лошадей начиналась с их учета. Крестьяне про­тивились этому запутыванием учета, массовым убоем лошадей, подстрекательством к неподчинению, организацией антисовет­ских выступлений. Такие выступления имели место во многих уездах - в Глазовском и Нолинском уездах Вятской губернии13, в Лебедянском уезде Тамбовской губернии14, в Калачевском и Бо­бровском уездах Воронежской губернии15, в Старицком уезде Тверской губернии16, Богородицком уезде Тульской губернии, Верейском, Рузском, Подольском Московской17 и др.
В Воронежской губернии в октябре 1918 г. в Иващенковской волости Алексеевского уезда крестьяне скрывали лошадей при содействии Советов и комбедов. В адрес волостного военного комиссариата постоянно раздавались угрозы расправы, если он будет проводить мобилизацию. В Иловской волости сельские Советы отказывались приводить лошадей на сдаточные пункты. В Копанской волости крестьяне продавали принятых на учет ло­шадей. Съезд волостных военных комиссаров решил принять энергичные меры18. Против крестьян был выслан бронепоезд с 60 красноармейцами и отряд в 50 человек. В деревне Рудня Курской волости Калачевского уезда той же губернии реквизиционный
299
Крестьянский фронт гражданской войны.
отряд, прибывший за лошадьми, был встречен сильным ружей­ным и пулеметным огнем. Для подавления сопротивления сюда также был послан бронепоезд с командой в 60 человек и отряд в 50 человек. Когда волость "сдалась", было арестовано 25 чело­век".
За вторую половину 1918 г. было проведено пять мобилиза­ций лошадей. Они вызывали недовольство крестьян как из-за низких цен (к тому же деньги не выплачивались месяцами), так и из-за того, что изъятие лошадей вело к упадку хозяйств. К фев­ралю 1919 г. Красная Армия получила 233 151 лошадь20. Из дере­вень центральной России было изъято наибольшее количество лошадей. Курская губерния к марту 1919 г. поставила их около 22 тысяч, Тамбовская - около 19 тысяч, Рязанская - более 14 ты­сяч, Тульская - около 12 тысяч21. Больше всех дал Московский военный округ - 53 966 лошадей, меньше Уральский - 41 051, Ор­ловский - 40 238, Приволжский - 37 348 лошадей22.
Массовые мобилизации лошадей вели к падению производи­тельных сил в сельском хозяйстве. На 100 крестьянских хозяйств в Тульской губернии приходилось 80,3 лошадей, или одна ло­шадь на 9,04 десятины пахоты, в Рязанской губернии - одна ло­шадь на 10-11 десятин, в Кирсановском уезде Тамбовской губер­нии - на 15,5 десятин23. Местные Советы просили прекратить на­бор лошадей, так как в деревнях остались лишь истощенные, больные и непригодные для армии лошади. Из имевшихся в Ря­занской губернии 143 274 лошадей считались пригодными для армии только 778524.
В феврале-марте 1919 г. была проведена последняя массовая и повсеместная конская мобилизация. По четырем военным окру­гам - Московскому, Петроградскому, Орловскому и Ярославско­му - она была реализована лишь на 31 "/о25. Лошадей приходилось брать даже у однолошадных хозяев без замены. Губернские во­енные комиссары доносили, что дальнейшее изъятие конского поголовья из деревень невозможно, ибо грозит срывом весенних полевых работ и может вызвать нежелательные эксцессы26.
В апреле 1919 г. от принудительного набора лошадей отказа­лись и перешли к закупке их по рыночным ценам. Изъятие скота у крестьян для нужд армии неоднократно было поводом для вы­ступлений против местных властей и расправы с коммунистами.
300
Мятежный 1919-й год
Это тоже был фронт гражданской войны. Реквизиции скота, осо­бенно лошадей и коров, нанесли ощутимый урон середняцкому хозяйству. В 1919 г. убыль лошадей составила 54%, овец - 21,5, свиней - 44,1%27.
С января 1919 г. мобилизации крестьян в армию следовали одна за другой. В январе 1919 г. был объявлен призыв двух воз­растов: 1892 и 1891 года рождения. В марте в связи с приближе­нием армии Колчака к Волге была объявлена мобилизация лиц 1890 года рождения. 11 апреля были призваны рабочие и кресть­яне пяти возрастов (1886-1890 г. р.) в девяти неземледельческих губерниях. Однако более 45% крестьян уклонились от явки на призывные пункты. 25 апреля ВЦИК принял декрет "О призыве среднего и беднейшего крестьянства к борьбе с контрреволюци­ей" . По этому декрету каждая волость должна была выделить 10-20 добровольцев, стойких защитников Советской власти, по воз­можности из бывших солдат, имевших военный опыт. Предпи­сывалось их одеть," обуть, снарядить и вооружить, но "ни в коем случае, однако, не обременяя крестьян-середняков и бедняков"28.
Призыв этих "добровольцев" сопровождался широкой агита­ционно-разъяснительной кампанией, организованной посланны­ми в 28 губерний уполномоченными ЦК РКП(б), ВЦИК и Сов­наркома. Однако мобилизация "волостников", как отмечал ЦК РКП (б), не дала ожидаемых результатов29. Вместо 140 тысяч до­бровольцев деревня с трудом выделила 24 661 человека30. В ос­новном это были старики, инвалиды, подростки, т. е. лица, не пригодные для сельскохозяйственных работ. Военные комисса­ры всех губерний и уполномоченные ЦК РКП(б) доносили, что, несмотря на принятые меры, мобилизация середняков проходит вяло, с большими затруднениями31. Принцип добровольности, вполне оправдавший себя среди коммунистов и членов профсо­юзов, не был поддержан средними крестьянами, предпочитавши­ми мобилизацию по годам. Так, из 173 волостей Пензенской гу­бернии 35 отказались выставлять добровольцев32. В Новохопер­ском и Бирюченском уездах Воронежской губернии ни одна во­лость не дала людей33. В Рязанской губернии вместо 3000 человек деревня выделила лишь 300м. Когда среди жителей деревни, во­лости не находилось добровольцев, то сельские сходы, Советы и волисполкомы должны были сами определить 10-20 крестьян,
301
Крестьянский фронт гражданской войны.__________________
подлежащих отправке на фронт. Но, не имея четких критериев для определения таких лиц, Советы часто отказывались от про­ведения этой мобилизации, чтобы не вызвать "неудовольствия одних другими"35. В ряде волостей "добровольцев" определяли по жребию.
Наибольшее число добровольцев из середняков дали По­волжские губернии, где крестьяне раньше других поняли опас­ность реставрации старой власти. В мае-июне здесь была сфор­мирована Первая Приволжская татарская стрелковая бригада численностью в 11,5 тысяч человек, в основном из крестьян-доб­ровольцев16. Успешно шло формирование и других националь­ных частей.
За первую половину 1919 г. в армию было призвано 14 возра­стов, давших более 523 тысяч человек. Мобилизации изъяли поч­ти всех трудоспособных рабочих и крестьян. Кроме ранее объяв­ленных призывов в армию, 15 мая был опубликован декрет о мо­билизации солдат старой армии, вернувшихся из плена и о деся­типроцентной мобилизации членов профсоюза. 22 мая был объ­явлен всеобщий призыв 19-летних - последний плановый при­зыв 1919г., проходивший в период летних полевых работ и так­же не давший практических результатов.
Массовое вовлечение крестьян в армию привело к росту укло­нений от призывов и дезертирству из ее рядов. Дезертирство воз­никло с переходом от добровольчества к формированию армии на основе мобилизации. Массовым оно стало весной 1919 г., пре­вратившись в острейшую социально-политическую проблему. Среди дезертиров 75% составляли уклонившиеся от призывов, 18-20% уходили с призывных пунктов и из эшелонов, следовав­ших на фронт, и 5-7% - дезертировали с фронта". Деревня оказа­лась во власти дезертиров. Сельские Советы скрывали их, боясь мести.
Массовые мобилизации выкачали из деревни комбедовский актив. Сельские ячейки РКП(б) распались. Советы перестали функционировать. "Осередняченное" крестьянство возвраща­лось к традиционному общинному управлению - мирской сход, староста. Центральная власть теряла контроль над деревней. В уездах и волостях все чаще исполкомы заменялись назначенны­ми ВРК. Приказ, заложники, расстрелы, контрибуции, штрафы,
302
Мятежный 1919-й год
конфискации - методы управления деревней в 1919 г. Крестьян­ство отвечало на это саботажем распоряжений центральной вла­сти. По мере возрастания репрессий деревня переходила от пас­сивного сопротивления к методам крестьянской войны: террору против коммунистов и советских работников, разгрому колхо­зов и совхозов, насаждаемых центром, партизанским приемам борьбы.
Немалое влияние на настроения крестьян имела общая обста­новка на фронтах. Неудачи Красной Армии, вызывая усиление враждебной деятельности белогвардейских агентов и кулаков, увеличивали дезертирство и сопротивление власти. Нужны были огромные усилия партийного, советского и военного аппаратов, чтобы убедить крестьянина в необходимости идти на фронт. ЦК РКП(б), анализируя причины дезертирства, отмечал, что кроме глубоких социально-политических истоков, оно нередко питает­ся и усиливается враждебной агитацией, дефектами мобилиза­ции и формирования частей38. Рост дезертирства в весенне-лет­ний период объяснялся и тем, что мобилизации проходили в по­ру полевых работ, а деревне катастрофически не хватало рабо­чих рук. Из деревни в армию шли письма с жалобами, что неко­му сеять, косить, починить избу, что кулаки притесняют, не да­ют покоса, что задерживается выдача пособий и пр. Среди при­чин дезертирства заместитель председателя Высшей военной ин­спекции И.А.Данилов в мае 1919 г. называл самодурство, взяточ­ничество, хулиганство и насилия, чинимые советскими работни­ками и коммунистами. "Получаемые с родины сведения о бес­чинствах представителей Советской власти разлагающим обра­зом влияют на фронт"- писал он. Беспокойство за необеспечен­ность семей и их притеснения являлись одной из причин побегов из армии3'.
Распространению дезертирства способствовала также безна­казанность ранее уклонившихся и убежавших из частей. Во мно­гих письмах в армию сообщалось, что дезертиры свободно про­живают в деревнях и борьба с ними не ведется40. Ранее уклонив­шиеся и дезертировавшие держали в страхе сельские власти, раз­лагающе действуя на новых призывников. В Александровском уезде Владимирской губернии левые эсеры снабжали дезертиров оружием. Они объединились с несколькими тысячами "зеленых"
303
Крестьянский фронт гражданской войны.
из Московского уезда. Посланные против них небольшие отря­ды красноармейцев были разбиты, часть была расстреляна, а часть живыми сожжена41. В Макарьевском уезде, где было много дезертиров и уклонившихся, при проведении мобилизации при­зывников 1899 г. рождения в 10 из 12 волостей крестьяне отказа­лись явиться на сборные пункты42. В деревнях Костромской гу­бернии за 2,5 месяца выявлено 10 494 дезертира, сообщал 13 мая во Всероссийский Главный штаб уполномоченный СНК А.В.Лу­начарский. Причина уклонений, писал он, не только в том, что крестьяне не хотят отпускать последних работников и тем гу­бить свое хозяйство, но и в том, что "никакая новая мобилиза­ция не будет проходить сколько-нибудь удовлетворительно, по­ка все кругом кишит уклонившимися". Крестьяне дезертируют "вовсе не из-за ненависти к Советской власти, а потому что пло­хо кормят и совсем не обувают"43. 30 мая 1919 г. пленум Влади­мирского губисполкома Совета, обсудив вопрос об угрожающих размерах дезертирства и уклонений, постановил ходатайство­вать перед ВЦИК о приостановке новых мобилизаций до ликви­дации в пределах губернии дезертирства44. Поскольку и другие губернии Ярославского военного округа были переполнены де­зертирами, мобилизации в нем были временно прекращены45. Проведение новых призывов без решительной борьбы с уклоне­ниями и дезертирством теряло смысл.
Дезертирство и уклонения от призывов не только ослабляли Красную Армию, но и разрушали тыл. Сотни тысяч людей, прак­тически оторванных от производительного труда, скрывающие­ся в лесах (отсюда их название "зеленые"), стали находкой для контрреволюции. В прифронтовых губерниях банды дезертиров через белогвардейских офицеров устанавливали связи со штаба­ми белых армий и выполняли их задания по разрушению тыла Красной Армии. Они терроризировали население, отбирали продукты, скот, уничтожали документы волостных исполкомов и военных комиссариатов, убивали коммунистов, сжигали их до­ма. Работники сельских Советов, боясь мести, не представляли списки призывников, не доводили до сведения населения распо­ряжения правительства, становясь невольными, а иногда и со­знательными, сообщниками и укрывателями дезертиров. Дерев­ня жила в страхе.
304
Мятежный 1919-й год
Вооруженные выступления крестьян с участием дезертиров в 1919 г. имели место во всех губерниях. Некоторые из них были настолько масштабны, что приходилось объявлять военное или осадное положение, привлекать войска. По подсчетам автора за январь-июль 1919 г. восстания произошли в 124 уездах Европей­ской России. В январе - феврале 1919 г. восстания произошли в отдельных волостях многих губерний, но больше всего их отме­чено в Тверской губернии (в 16 волостях).
Наивысший подъем сопротивления крестьян весной дал март. В этом месяце крестьяне должны были сдать 30% годовой раз­верстки хлеба. На почве изъятия хлеба восстания произошли в Симбирской, Пензенской, Уральской, Оренбургской и части Ка­занской губернии. Это движение известно как "чапанная война" (чапан - верхняя одежда крестьян). Из поволжских деревень про­дотряды жестоко выколачивали хлеб, хотя, изъятый из амбаров и тайников, он погибал под дождем и снегом на станциях желез­ных дорог из-за невозможности вывоза. По заключению Чрезвы­чайной ревизии Совета обороны, проводившей обследование продовольственной работы зимой-весной 1919 г. в Саратовской губернии, продкомы "не всегда понимали тонкости проводимой им политики", в каждом крестьянине видели "кулака" и "приме­няли зачастую крутые меры воздействия там, где не нужно было их применять, и даже там, где вредно было их применять"46. Много безобразий продработники и коммунисты из уездных ЧК и исполкомов творили в Симбирской губернии. Здесь с крестья­нами обращались как в худшие времена крепостного права. Так, председатель Сенгилеевского уездного комитета РКП(б) произ­вольно арестовывал крестьян, сажал их в "холодную", бил и из­девался, участвовал в дележе конфискованных вещей. ЧК дейст­вовала в уезде как высшая политическая власть47. Члены продот­ряда пьянствовали, дебоширили, бесцельно стреляли на улицах. Наибольшие притеснения и разорения испытывали состоятель­ные крестьяне, которые стали инициаторами восстания в круп­ном селе на Волге (с. Новодевичье). 4 марта по набатному звону крестьяне разоружили продотряд, арестовали председателя Сен-гилеевской уездной ЧК и после истязаний утопили в проруби. В этом уезде в восстании приняло участие 25 тыс. крестьян48. Они были поддержаны 176 пехотным полком, 2-й запасной батареей
20—1142 305
Крестьянский фронт гражданской войны.
г.Сызрани и жителями многих уездов Поволжья и Приуралья. Чтобы не дать перебросить карательные части, крестьяне разо­брали часть железнодорожного пути Инза - Симбирск.
По настоянию Троцкого в Поволжье была направлена Осо­бая комиссия во главе с П.Г.Смидовичем для выяснения обстоя­тельств восстания. Находясь в марте в расположении 1-й армии на станции Рузаевка Пензенской губернии, Троцкий видел мас­штабы крестьянского движения, о чем информировал Москву. Он настаивал на действенных мерах успокоения деревни, в том числе на "необходимости перемены хозяйственной политики", недостаточности лозунга "не сметь командовать!"49, провозгла­шенного Лениным на VIII съезде РКП(б). Но партия не видела необходимости перемены экономического курса: съезд внес кор­рективы лишь в политическую стратегию в отношении деревни, которая не сразу была осознана на местах, да и не осуществля­лась на практике.
Почва для восстания, отмечала комиссия Смидовича, как и всюду, была создана мобилизациями, реквизициями скота, чрез­вычайным налогом, продразверсткой, отделением церкви от го­сударства. Комиссия установила многочисленные факты разру­шения хозяйств середняков при сборе продразверстки и чрезвы­чайного налога, отмечала частые превышения власти советски­ми и партийными работниками, моральное разложение в среде коммунистов. Об этом же сообщал во ВЦИК М.С.Ольминский, собравший обширные сведения о восстании во время поездки агитпоезда "Октябрьская революция" по Симбирской губернии. Так, в Мелекесском уезде, где движением было захвачено 12-13 волостей, крестьяне включились в борьбу против бесчинствовав­ших и пьянствовавших комиссаров. Один из них, например, бил нагайкой служащих и предлагал за молчание 200 руб. В Мама-дышском уезде председатель уездной ЧК Кузнецов, ее сотрудник Синков и начальник милиции Ведерников производили незакон­ные обыски, середняков и бедняков "подводили под кулаков", оскорбляли чувства верующих, жестоко расправлялись с кресть­янами, а всякое проявление недовольства выдавали за бунты. Крестьяне Нижнесанчелеевской волости объясняли, что они "вынуждены были восстать не против советской власти, но про­тив коммунистических банд с грязным прошлым и настоящим,
306
Мятежный 1919-й год
которые грабили и разоряли крестьянское население и не входи­ли в положение трудового крестьянства"50.
Комиссия Смидовича, отметив слабую работу советской вла­сти, признала распространенным явлением неправильное прове­дение декретов, произвол, насилия, угрозы, избиения, использо­вание служебного положения в корыстных целях. Не умея и не желая понять крестьянских нужд, коммунисты в уездах "часто действовали приказом"51.
Восстание в Поволжье шло под лозунгами "Да здравствует советская власть на платформе Октябрьской революции!", "До­лой коммунистов и коммуну! Долой жидов!". В ходе восстания, отмечалось в докладе Смидовича, крестьяне фактически склоня­лись к позиции левых эсеров, влияние которых было заметно на каждом шагу, но застать их за "контрреволюционной" работой удалось только в с. Слободском Бугурусланского уезда52.
М.В.Фрунзе, руководивший подавлением восстания, докла­дывал Троцкому и Ленину, что движение носило массовый и ор­ганизованный характер и имело целью овладеть Самарой, Сыз­ранью, Ставрополем (он был взят повстанцами). Опасность вос­стания он видел в его связях с наступлением Колчака в районе Уфа - Бирск. Касаясь причин восстания, Фрунзе отмечал, что "движение выросло на почве недовольства экономическими тя­готами и мероприятиями. А в силу несознательности населения было направлено и использовано должным образом" агентами Колчака53. В движении участвовало до 180 тыс. крестьян. По­встанцы уничтожили до 200 коммунистов и советских работни­ков. В селе Усинском они истребили отряд в 170 человек54. В то же время при подавлении восстания было расстреляно, по сведе­ниям Фрунзе, свыше 600 "главарей" и "кулаков"55. Но расстрели­вали, как свидетельствовали телеграммы с мест, не только "гла­варей". Так, в Сызрани было взято в плен 400 повстанцев. Поли­тический комиссар дивизии, действовавший в этом районе, Ха-сис, сообщал, что поступил "приказ всех расстрелять"56. Кроме того, не менее 1000 человек при подавлении восстания было уби­то57.
Одновременно с "чапанной войной" началось верхнедонское восстание, охватившее территорию в 10 тыс. км2 и поднявшее ты­сячи казаков Вешенской, Еланской, Казанской, Мигулинской,
20* 307
Крестьянский фронт гражданской войны.
Слащевской, Усть-Медведицкой станиц58. Оно было ответом на политику "расказачивания" и массового террора, проводимую Донбюро РКП(б) и РВС Южного фронта на основе преступного циркуляра Организационного бюро ЦК РКП(б). Оргбюро тре­бовало поголовного истребления верхов казачества и богатых казаков, проведения беспощадного террора по отношению ко всем казакам, прямо или косвенно участвовавшим в борьбе с со­ветской властью, полного разоружения и расстрела каждого, не сдавшего оружия. В результате террор проводился в массовом масштабе и без разбора.
Член Донского ревкома В.А.Трифонов 10 июня 1919г., обра­щаясь к Ленину, писал, что обвинение всех казаков в контррево­люционности и необходимость их уничтожения - "плод незрело­го размышления". Он считал, что Донбюро и Гражданупр Юж­ного фронта не потрудились разобраться в жизни края, где они "налаживают советскую власть". В результате развязанного сек­ретарем Донбюро РКП(б) Сырцовым террора только в Вешен-ском районе было расстреляно 600 человек. Не отставали и дру­гие ревкомы. Ошибочным считал Трифонов и переселение крес­тьян из Центральной России на земли казаков. (По декрету Сов­наркома от 24 апреля на Дон переселялась беднота северных гу­берний: Петроградской, Олонецкой, Вологодской, Череповец­кой, Псковской и Новгородской. Первые сотни переселенцев из Петроградской губернии прибыли в мае. Предполагалось их расселение в Котельниковском и Усть-Медведицком районах. См. ГАРФ., ф. 130, оп.З, д.313, л.49). Переселенцы были выреза­ны казаками. Циркулярная инструкция (имеется в виду директи­ва Оргбюро ЦК от 24 января 1919 г. - Т.О.) парторганизациям и телеграмма Колегаева (член РВС и председатель Особой продо­вольственной комиссии Южного фронта, бывший член ЦК пар­тии левых эсеров, нарком земледелия - Т.О.) о необходимости террора по отношению к казакам и беспощадном их уничтоже­нии распространялись казаками в качестве агитационного воз­звания. Трифонов отмечал, что лучшего материала против ком­мунистов трудно придумать59.
Этим восстанием казаки защищали свое право на жизнь. Для подавления восстания казаков были направлены войска в соста­ве 39 800 штыков, 5570 шашек, 62 орудий, 341 пулемета. Кресть-
308
Мятежный 1919-й год
янские полки отказывались выполнять роль карателей, переходя на сторону повстанцев в полном составе, как сделал Сердобский полк, сформированный из крестьян Саратовской губернии60. Сломить казаков Красной Армии не удалось. Восстание донских казаков помогло Деникину собрать силы (в его армии влилось до 30 тыс. казаков) и перейти в наступление, создав угрозу Моск­ве. Тогда же весной восстали уральские и оренбургские казаки.
Весной 1919 г. начались восстания крестьян и дезертиров из Красной Армии в Астраханской, Саратовской, Тамбовской, Во­ронежской, Орловской, Курской, Тверской и других губерниях Центральной России и массовое антикоммунистическое движе­ние крестьян Украины. Летом крестьянское сопротивление пре_-вратилось в настоящую войну с коммунистической властью.
Материалы Орловского военного округа, куда входили аг­рарные губернии центра страны, отмечают типичные явления среди крестьян. По данным на 26 мая, в Курской губернии на призыв в Красную армию явилась лишь одна пятая часть при­зывников, из них дезертировало более 40%61. В Орловской губер­нии дезертирство доходило до 75%62. В Елецком уезде на почве реквизиции хлеба произошло восстание 15-20 тыс. крестьян и де­зертиров. Ими был схвачен и расстрелян комендант Елецкого укрепрайона Комаров63. Воронежская губерния была переполне­на дезертирами, число которых, несмотря на принимаемые ме­ры, неуклонно росло. 21 марта военный комиссар Орловского округа Макаров сообщал в Центр, что в десяти южных уездах решено объявить военное положение. По его же сообщению от 30 марта, вся Воронежская губерния объявлена на военном поло­жении, а некоторые уезды - на осадном64. В конце мая - начале июня скопление дезертиров и нежелание крестьян идти на моби­лизацию привели к восстаниям в Богучарском, Бирюченском, Валуйском, Задонском, Землянском, Калачевском, Новохопер­ском, Павловском уездах65. Для их ликвидации требовались большие силы. То же происходило в Белгородском, Граййорон-ском, Корочанском, Курском, Путивльском, Старооскольском, Суджанском, Фатежском уездах Курской губернии, где дезер­тирство в конце мая достигло бО-ТОУо66. В Путивльском уезде (по данным на 13 июня) мобилизации вообще не давали результатов: дезертирство было поголовное67. Для подавления восстаний кур-
309
Крестьянский фронт гражданской войны.
ских крестьян, кроме местных сил, были использованы войска, отступавшие с Украины.
Причины восстаний крестьян в первой половине 1919г. были те же, что и в конце 1918 г. Но к ним прибавилось левацкое стремление коммунистов ускоренными темпами перевести крес­тьян на общественную обработку земли. Съезд сельских испол­комов Рышковской волости Курского уезда в апреле 1919 г. по­становил разогнать все созданные коллективные хозяйства, а имения разобрать, чтобы в них не были организованы коммуны. Крестьяне выполнили решение волостного съезда и, кроме того, потребовали от власти "снять с себя название коммунистичес­кой"68. В Путивльском и других уездах мобилизованные требова­ли возвращения собранного с них чрезвычайного налога". Это требование широко выдвигалось и мобилизованными крестьяна­ми в северных, северо-западных и промышленных губерниях.
В 20-е годы Д.Я.Кин проанализировал информационные ма­териалы Политуправления РККА о крестьянских восстаниях, имевших место в первой половине 1919 г. в трех губерниях аг­рарного центра (Воронежская, Курская, Орловская). Из 238 вы­явленных им восстаний, 72 произошли на продовольственной почве (30,25%), 51 - на почве мобилизации (21,43%), 35 - восста­ния дезертиров (14,7%), 34 - из-за реквизиций (14,29%), 17 - из-за аграрных споров (7,14%) и 6 - на политической почве среди крас­ноармейских частей (2,52%), остальные - по другим причинам70.
Стоит обратить внимание на положение дел в Тамбовской губернии летом 1919г., ибо без этого трудно будет понять исто­ки ожесточенности крестьянской войны в 1920-1921 гг. Летом здесь из 14 785 человек, подлежавших мобилизации, на призыв­ные пункты явилось лишь 3108 (21%)71. На 20 июля в губернии числилось 48 572 дезертира, а к концу года уже 120 тыс.72 В рай­оне станции Соседка Моршанского уезда дезертиры взяли в плен 60 коммунистов и убили 6 красноармейцев73. В этом же уез­де вооруженную борьбу 7 тыс. дезертиров против отрядов ВОХР поддержало население Алгасовской, Матчерской, Со-сновской, Пичаевской волостей. В Тамбовском уезде вооружен­ные выступления дезертиров были в четырех волостях, в Кирса­новском - в районе Инжавино, ставшем центром крестьянской войны в губернии74.
310
Мятежный 1919-й год
В конце 1918 г. с тамбовских крестьян взыскали огромную контрибуцию хлебом за участие в ноябрьских восстаниях. В 1919 г. в губернии была установлена продразверстка в 27 млн пудов. Но год выдался неурожайным и крестьяне прятали скудные остатки прошлогоднего хлеба. В июне стало ясно, что добровольной сда­чи хлеба не будет". 20 июня Тамбовский губисполком констати­ровал полное прекращение сдачи хлеба крестьянами76. 3 июля в восьми уездах было введено военное положение77, чтобы сломить сопротивление крестьян. На фоне массового дезертирства при­менение вооруженной силы продотрядов для сбора хлеба лишь обострило положение. 26 июля Кирсановский уездный ВРК при­знал бессилие власти в борьбе с дезертирами, заложниками кото­рых стали коммунисты и работники деревенских Советов. ВРК приказал волостным исполкомам, военным комиссарам и ячей­кам РКП(б) взять заложников из кулаков, укрывателей дезерти­ров, самогонщиков и других, чтобы они отвечали головой за каждого убитого коммуниста и любое сопротивление крестьян78.
В сводке о деятельности центральной и местных комиссий по борьбе с дезертирством за 16-30 июня 1919 г. отмечалось, что не­удачи на фронтах, с одной стороны, и энергичная борьба комис­сий по борьбе с дезертирами, не дающая им безнаказанно скры­ваться, с другой стороны, привели к восстаниям в большинстве губерний, достигшим наибольшей силы в тылу Южного фронта - в Тамбовской, Воронежской и Саратовской губерниях. Там, со­единившись с казаками, восставшие создали угрозу фронту". Восстания крестьян в аграрных губерниях Центра способствова­ли прорыву конницей генерала Мамонтова Южного фронта и его развалу. Крестьяне занятых казаками мест поощрялись к раз­громам и грабежам складов, ссыпных пунктов, разрушению со­ветского аппарата. Рейд Мамонтова по тылам Красной Армии сорвал возможность получения продовольственной дани с этих губерний.
В Самарской губернии дезертиры объединялись с казаками; для борьбы с ними использовались части 4-й армии80. В Саратов­ской губернии дезертиров насчитывались десятки тысяч. Они дезорганизовали власть Советов в Пугачевском и Балашовском уездах; южная часть последнего стала центром сосредоточения "зеленых". В уезде были разграблены все советские хозяйства; на
311
Крестьянский фронт гражданской войны.__________________
митингах повстанцы призывали к соединению с Колчаком и Де­никиным. В июне в Балашовский уезд вошли войска Деникина, которых крестьяне встретили как освободителей. Но и режим бе­лой армии не принес облегчения крестьянам.
В начале 1919 г. Ленин в двух телеграммах потребовал от са­ратовских коммунистов беспощадного искоренения белогвар-дейщины, рекомендуя "обработку" особыми отрядами каждой волости прифронтовой полосы, подавления "зеленых", возвра­щения дезертиров81. По рекомендациям Ленина коммунисты Ба-лашовского, Аткарского, Сердобского и Петровского уездов сформировали специальные отряды для борьбы с восставшими. "В это время, - писал в своих воспоминаниях председатель Сара­товского губисполкома В.А.Радус-Зенькович, - кулаки Балашов-ского уезда, славшие делегацию за делегацией к Деникину и в большинстве волостей не сдавшие государству ни одного зерна из урожая 1918 г., получили должное возмездие за свои, контрре­волюционные действия"82. О том, с какой жестокостью расправ­лялись коммунистические отряды с восставшими крестьянами и дезертирами, можно видеть на примере действий отряда Черему-хина, руководившего карательными акциями в губернии. Только в селе Малиновское его отряд, вступив в бой и разбив "зеленых" и восставших крестьян, сжег 283 двора. В четырех уездах за два месяца (с 18 июля по 22 сентября) отрядом было расстреляно 139 человек83. Усмирены были и другие уезды. Отряды "зеленых" уш­ли в армию Деникина.
Как видим, летом 1919 г. крестьянство аграрного центра и Поволжья своей борьбой против политики советской власти, ук­лонениями от призывов и дезертирством из Красной Армии спо­собствовало успехам Деникина. Однако неправомерно видеть в этом, как делает М.Бернштам, "историческое единородство по­встанчества и всего народного сопротивления с белым движени­ем". Крестьянское сопротивление носило, вне всяких сомнений, антисоциалистический характер. Но оно не поддержало и режим белых.
Дезертирство и уклонение от призывов в армию крестьян Центрально-Промышленного района также приняли широкие масштабы, превратившись и здесь во внутренний фронт. В кон­це мая во Владимирской губернии 90% призывников уклонились
312
Мятежный 1919-й год
от мобилизации84. В июле восстания произошли во Владимир­ском и Юрьев-Польском уездах85. В оперативной сводке управле­ния Нижегородского сектора войск внутренней охраны (ВОХР) сообщалось, что на почве мобилизации, взыскания чрезвычай­ного налога, учета и переучета хлеба, недовольства местными ячейками РКП(б) происходят убийства коммунистов, нападения дезертиров на Советы. В Семеновском, Лукояновском, Нижего­родском, Павловском уездах Нижегородской губернии происхо­дили восстания86.
В Тверской губернии на сборные пункты не являлось до 80-85% призывников. С февраля по июль в губернии произошло 43 выступления дезертиров. В июле во всех 14 уездах губернии на­чались восстания. В Вышневолоцком и Корчевском уездах в них участвовало по семь волостей, в Бежецком и Зубцовском - по три, в Кашинском - две и т. д.87 1 июля губерния была объявлена на военном положении88. В результате военных действий против 5 тыс. "зеленых" в Вышневолоцком уезде было убито и ранено 36 человек (из них 30 повстанцев), захвачено в плен с оружием в руках 700 человек, преимущественно дезертиров89.
В июне - июле массовые выступления дезертиров и крестьян, переросшие в восстания, имели место в Московской, Вологод­ской, Костромской и Ярославской губерниях. Летом 1919 г. из десятков тысяч вооруженных дезертиров здесь организовались целые армии "зеленых"90. В с. Красном (Костромская губерния), окруженном лесами, 600 дезертиров вступили в бой с отрядом Ярославского губчека под командой А.В.Френкеля, отличавше­гося особой жестокостью при проведении карательных акций. Дезертиры были поддержаны 1500 крестьянами окрестных селе­ний, вооруженными кольями и вилами. В итоге шестичасового боя было убито 50 крестьян, а всего в результате подавления вос­стания погибло 300 человек, расстреляно 60 руководителей, взя­ты заложники, на село наложена контрибуция в 500 тыс. руб. За два дня боев (14 и 15 июля) было сожжено пять селений91. В с.Са-меть, подожженном отрядом Френкеля, сгорели 170 домов и за­вод. Сожжено было и село Никольское, хотя дезертиров здесь не было. В селах Лисково и Жарки отряды ЧК отобрали у крестьян все имущество92. 30 июля Френкель доносил из Ярославля, что им при подавлении восстания в Петропавловской волости убито
313
Крестьянский фронт гражданской войны._____________
и расстреляно около 200 мятежников93. Жертвами этого отряда нередко становились лица, непричастные к восстаниям и дезер­тирству. Костромской губвоенком Филатов отмечал крайнее оз­лобление крестьян действиями карателей. Об этом же во ВЦИК поступали сообщения из Ярославской губернии.
Крупным очагом дезертирского движения стал тыл VI армии Северного фронта. Движение началось одновременно на смеж­ных границах Вологодской, Костромской и Ярославской губер­ний. В Ярославской губернии восстание распространилось на три района. В первом, охватившем Угличский, Мышкинский и Мологский уезды, руководили восставшими местный помещик офицер князь Гагарин, поручик Виноградов и офицеры Пашков, братья Озеровы и др. Второй район охватил весь север губернии - Пошехонский уезд, часть Рыбинского и Тутаевского уездов и прилегающие уезды Вологодской губернии. Здесь командовали "зелеными" граф Мейер, князь Голицын, прапорщик Максимов. Третий очаг - Любимский уезд, часть Даниловского и западная часть Костромской губернии*4.
20 мая в Угличском, Мышкинском и Мологском уездах вос­ставшими были разогнаны волостные Советы, многие советские и партийные работники убиты. Два отряда дезертиров направи­лись к Угличу и Мологе. В начале июня дезертирские отряды в этом районе были разбиты. Князь Гагарин и два его помощника офицера были убиты. 5 июня в районе Мологи был разбит и поч­ти тысячный отряд Голицына. Крестьяне были отпущены по до­мам95. Вскоре около г.Мышкина был разбит отряд поручика Ви­ноградова96.
Сложнее было в районе Пошехонья-Данилова и Любима, где создалась реальная угроза VI армии Северного фронта. 5 тысяч организованных и вооруженных дезертиров подошли к Пошехо-нью, разгромив по пути Советы, коммуны, взяв заложников из семей красноармейцев и коммунистов. 5 июля 1919 г. Реввоенсо­вет армии в районе восстания ввел осадное положение. Только 10 июля, сконцентрировав отряды из Вологды, Рыбинска, Яро­славля, Грязовца, удалось разбить повстанцев97. После этого за несколько дней в военкоматы явилось около 3000 дезертиров98.
В Любимском и Даниловском уездах офицеры Пашков и Озе­ров привлекли значительную часть уклонившихся и призывни-
314
Мятежный 1919-й год
ков, организовав их в 12 отрядов по типу царской армии. Они называли себя "Народной армией", вели политическую работу, агитируя за Учредительное собрание. Восставшие громили Со­веты, разрушали мосты, железнодорожные пути, разграбили эшелон с оружием. К концу июля "зеленые" были рассеяны, но окончательно они были ликвидированы лишь в 1920 г. До пяти тысяч дезертиров укрывались в Уреньском крае Костромской гу­бернии, где борьба с ними затянулась до 1921 г.", чему способст­вовали особенности этого лесистого отдаленного района.
Массовое уклонение от призыва и дезертирство из армии со­здавали еще один фронт гражданской войны, проходивший че­рез каждую деревню. Это был крестьянский фронт борьбы. Зи­мой и весной 1919 г. колебания крестьян Сибири, Урала и По­волжья использовал Колчак. Летом 1919 г. на сопротивление крестьян продразверстке, на движение дезертиров в Саратов­ской, Воронежской, Тамбовской, Курской, Орловской, Тульской и других губерниях центра страны и Украины делал ставку Де­никин, рассчитывая не только уничтожить Красную Армию на фронте, но и взорвать Советскую власть в тылу. И это ему в оп­ределенной мере удалось. В результате в начале июля "наступил один из самых критических, по всей своей вероятности, даже са­мый критический момент социалистической революции", - при­знавал Ленин в письме "Все на борьбу с Деникиным!"
Движение дезертиров в Центральной России не получило ос­вещения в советской исторической литературе. Поэтому даже та­кие исследователи, как О.Рэдки, М.Левин, М.Бернштам и М.Френкин, свободно ориентирующиеся в проблемах народного сопротивления в годы гражданской войны, считали, что оно су­ществовало лишь в Черноморье (о чем имеется документальная работа Н.Вороновича) и отчасти на Украине. "В Средней Рос­сии, на юге России и в Сибири, - пишет Бернштам, - зеленого движения не было, если не называть зеленым, как это часто оши­бочно делается, просто политически разложившиеся отряды из матросов, из дезертиров Белой и Красной Армии или отряды грабителей, бандитов. Таковых было немало во все смутные вре­мена во всех странах.при историческом анализе они выпадают в осадок"100. Не зная о масштабах развития этого движения в Цен­тральной России, Бернштам делает явно поспешный и необосно-
315
Крестьянский фронт гражданской войны.
ванный вывод: "Зеленое движение и третья сила (к ней он отно­сит демократические и социалистические партии и массу россий­ской интеллигенции - Т.О.) в историческом смысле оказались в значительной степени силой прокоммунистической, как и все ле­вые движения, массовые и политические. Они сражались против белых и против национальной России, лишь отчасти и прерывно против красных"101. Стоит напомнить, что борьба украинских крестьян под руководством Н.Махно носила открытый полити­ческий антикоммунистический характер. В Поволжье и Центре страны дезертирско-зеленое движение также имело четко выра­женную антикоммунистическую направленность. В июле 1919 г. дезертиров в европейской части России было 266 тыс., в августе - 284 тыс., а за все месяцы второго полугодия 1919 г. - 1545 тыс. человек.102
В центре страны не оказалось политической партии, способ­ной возглавить разрозненную и стихийную борьбу крестьян. Эсеры, программа которых была наиболее близка патриархаль­ному крестьянству, находились в состоянии глубокого кризиса, не имея ни единого руководящего центра, ни низовых организа­ций, разгромленных коммунистами. Крестьянские восстания возникали стихийно, но их массовость создавала внутренний фронт, отвлекавший с боевых фронтов значительную часть сил Красной Армии. Для борьбы с повстанцами были созданы спе­циальные части внутренней охраны (ВОХР, ЧОН), увеличена численность отрядов ВЧК и др.
В период борьбы с Колчаком и Деникиным одной из актуаль­ных проблем борьбы с контрреволюцией в тылу стало возвраще­ние дезертиров в армию. Ее неотложность диктовалась и тем об­стоятельством, что к лету 1919 г. все призывные контингенты были исчерпаны. Пока мобилизационные ресурсы имелись, борьбе с дезертирством и уклонениями не уделялось большого внимания. Созданные на основе постановления Совета Обороны от 25 декабря 1918 г. комиссии по борьбе с дезертирством не имели реальных сил и средств для работы. Объявленный тогда же "двухнедельник" добровольной явки дезертиров не дал ре­зультатов. Страна представляла из себя "кипящий котел"103. В апреле-мае 1919 г. в период борьбы с Колчаком Совет Обороны и Реввоенсовет борьбу с дезертирством и уклонениями выдвину-
316
Мятежный 1919-й год
ли как самую неотложную задачу. В апреле председатель Цент­ральной комиссии по борьбе с дезертирством, заместитель пред­седателя Высшей Военной инспекции И.А.Данилов направил в ЦК РКП(б) письмо, в котором изложил план усиления деятель­ности комиссии. На первое место Данилов ставил политическую работу среди трудящихся и особенно в красноармейских частях. Но поскольку дезертирство "превратилось в запущенную бо­лезнь", с ним необходимо бороться и методами принуждения104. Перед Реввоенсоветом республики он настаивал на принятии ре­шительных мер как к дезертирам, так и к уклонившимся, по­скольку их безнаказанность развращает население и разлагает армию105. 23 апреля Политбюро ЦК РКП(б) постановило "раз­вить самую широкую агитацию против дезертирства" через пе­чать106.
3 июня 1919г. Совет Обороны принял постановление о мерах по искоренению дезертирства. Всем уклонившимся от мобилиза­ций и дезертировавшим из армии предоставлялась возможность загладить свое преступление добровольной явкой в ближайший военный комиссариат. Те, кто явится в течение недели со дня опубликования постановления, освобождались от суда и наказа­ния. Неявившиеся объявлялись врагами и предателями трудяще­гося народа и подлежали строгому наказанию, вплоть до расст­рела107. Комиссиям по борьбе с дезертирством предоставлялось право среди прочих мер наказания применять конфискацию иму­щества или части его, лишение земельного надела или части его и передачу их во временное пользование семьям красноармей­цев. Такие же меры могли быть применены и к укрывателям де­зертиров1". Совет Обороны обязывал военных комиссаров ши­роко оповестить население о данном постановлении, расклеить его на железнодорожных станциях, во всех общественных мес­тах, распространить в городах и деревнях.
Меры по искоренению дезертирства подразделялись на пре­дупредительные и карательные. Решающее значение придава­лось предупредительным, направленным на развитие и углубле­ние политической сознательности и общего культурного уровня населения, особенно красноармейцев и призывников, расшире­нию агитационно-пропагандистской кампании о вреде дезертир­ства, разъяснению массам того, что дезертиры не могут скрыть-
317
Крестьянский фронт гражданской войны.
ся. В числе предупредительных мер не последнее место занимали разъяснения о карах злостным дезертирам и информация об осу­ществленных приговорах. Постановление Совета Обороны зна­чительно расширяло права комиссий по борьбе с дезертирством. Им предоставлялось право квалификации дезертиров, выявле­ния среди них злостных, совершивших несколько побегов из ча­стей, унесших оружие, создававших банды и пр. В качестве кара­тельных мер комиссии могли проводить облавы в местах скопле­ния дезертиров, проверку документов, правильность получен­ных отсрочек и т.д.
5 июня Центркомдезертир издал инструкцию по проведению кампании добровольной явки дезертиров. Рекомендуя проведение широкой разъяснительной работы в деревне, инструкция подчерки­вала необходимость осторожного применения репрессивных мер, чтобы не вызвать осложнений. Так лишение земельного надела могло производиться лишь временно, до явки дезертира109. Тогда же местные органы госконтроля получили циркулярное письмо за подписью И.А.Данилова, в котором предлагалось упорядочить ра­боту органов социального обеспечения, т. к. беспокойство за нео­беспеченность семей являлось одной из причин дезертирства. Посо­бия семьям красноармейцев, указывалось в письме, должны были выдаваться не позднее месяца со дня призыва"0. Наркомзем распо­рядился создать в уездах и волостях комиссии из представителей военкоматов, земотделов и семей красноармейцев для выяснения нужд служащих в Красной Армии и добиваться удовлетворения их в первую очередь, не допуская волокиты, канцелярщины и халатно­сти. Комиссии по борьбе с дезертирством должны были контроли­ровать собесы и земотделы1". За халатность и бездействие губком-дезертир мог привлечь органы собеса к суду"2. В качестве агитато­ров рекомендовалось привлекать работниц и крестьянок, особенно жен красноармейцев. Разъяснительная работа и преследование де­зертиров в деревне развернулись в невиданных ранее масштабах.
Одновременно с расширением политической работы были усилены репрессивные меры. Сопротивление крестьян мобилиза­ции стало квалифицироваться центральной властью как банди­тизм и уголовщина. 20 июня 1919 г. ВЧК и комиссиям по борьбе с дезертирством было предоставлено право расстрела за банди­тизм и пособничество бандитам.
318
Мятежный 1919-й год
При каждом отряде губкомдеза находилась выездная сессия революционного трибунала для открытого суда над дезертира­ми и бандитами. Эти сессии, писал С.Оликов, работавший в ко­миссии по борьбе с дезертирами Орловского военного округа, были своеобразными "митингами-летучками", преследовавши­ми пропагандистские и агитационные цели. Они проводили оп­рос дезертиров, свидетелей, затем выступали обвинители и за­щитники, выслушивались высказывания и возражения населе­ния. Часто суды превращались в митинги, где выяснялся основ­ной вопрос: "Зачем воевать?" Это были суды не столько над лич­ностями дезертиров, сколько над контрреволюционными наст­роениями и над причинами, вызвавшими дезертирство, а также над темнотой и "слабостью воли" дезертиров. Приговоры обык­новенно носили условный характер, с предложением идти на фронт искупать вину"5.
Вот типичный пример работы комдеза летом 1919 г. в одной из зажиточных волостей Ливенского уезда Орловской губернии, переполненной дезертирами. Прибыв в волость, комдез призвал их к добровольной явке. Но деревни словно вымерли - люди спрятались, скот угнали, на избах замки, говорить было не с кем. Председатель волисполкома подтвердил, что дезертиров много, но население твердо решило не выдавать их. Начальник отряда расклеил извещения, что если через 4 часа дезертиры не явятся, приступят к описи имущества и отправке его в уезд. Население стало возвращаться, но без дезертиров. Отряд в переговоры не вступал. По истечении срока приступили к описи и погрузке имущества. Через час после этого население потребовало на­чальника отряда на сход. После короткой беседы постановили: "Всем дезертирам идти на фронт". Имущество было возвращено. Дезертиры с песнями пошли в Ливны. По дороге к ним присое­динялись толпы дезертиров из соседних сел. Через день 7 тысяч дезертиров вернулись в Ливны"4. В Рязанской губернии около 11 тысяч дезертиров добровольно явились в армию"5. Крестьяне Краснококшайского, Демяновского, Холмского, Кирсановско­го, Калужского и других уездов обязались сами развернуть бес­пощадную борьбу с дезертирством и привлечь уклонившихся от призыва к строжайшей ответственности"6. В июне было задержа­но 44 тысячи дезертиров, а добровольно явилось 156 тысяч. Из
319
Крестьянский фронт гражданской войны.
них злостными (т.е. уклонившимися от призыва или дезертиро­вавшими более двух раз, уносившими оружие, снаряжение, враж­дебно относившимися к Советской власти) были признаны 8 ты­сяч, дезертирами по слабости воли - 192 тысячи"7. Срок добро­вольной явки дезертиров продлевался несколько раз. По данным семи военных округов на 26 июля 1919 г. добровольно явилось и было задержано 380 597 дезертиров. Из них добровольно яви­лось 47%118.
Вернуть полтора миллиона дезертиров в армию и погасить пожар крестьянской войны не удалось ни репрессиями, ни масси­рованной идеологической обработкой населения, ни мерами экономической помощи семьям красноармейцев и льготами средним крестьянам по налоговому обложению, ни помощью ку­старям, ни амнистией крестьянам, по "несознательности" участ­вовавшим в восстаниях. Перелом наступил лишь тогда, когда Деникин стал приближаться к Москве. Реальная угроза возвра­щения помещиков на некоторое время ослабила волну крестьян­ской войны. Пошли на убыль восстания. Сельские сходы Ново­хоперского, Воронежского и других уездов стали выносить по­становления о добровольной выдаче дезертиров, улучшилась яв­ка мобилизованных. В Курской губернии дезертирство сократи­лось до 2-5%'", в Тамбовской - до 20%120. В Тамбов, Тулу, Рязань и другие города дезертиры возвращались тысячами, требуя ору­жия и отправки на фронт121.
В эти месяцы в армию вернулось 975 тысяч дезертиров, из них 95,7% добровольно. Из 100 тысяч злостных дезертиров 55 тысяч были направлены в штрафные части, 5934 приговорены к тюрем­ному заключению (в большей части условно), 4112 к условному расстрелу, 612 - к расстрелу (главари и активные участники банд). Основная масса вернувшихся дезертиров была направлена в запасные части и только 286 тысяч отправлены на фронт122.
Крестьяне дезертировали не только из Красной армии. В ты­лу Колчака и Деникина из крестьян - дезертиров и уклонивших­ся от мобилизации создавались партизанские отряды. В ноябре 1919 г. в тылу Деникина действовало более 100 тысяч партизан, на Южном фронте свыше 25 тысяч вооруженных крестьян присо­единились к Красной армии123. Г.К.Орджоникидзе 19 ноября 1919 г. в письме Ленину, обобщая опыт крестьян Украины, Орловской и
320
Мятежный 1919-й год
Курской губерний, писал: "Безусловно, что крестьяне не прочь были попробовать, что им даст Деникин, поэтому к нам при на­шем отступлении относились если не враждебно, но в лучшем случае безразлично. Не то теперь. К нам идут добровольцы, воз­вращаются дезертиры и просятся на фронт. Крестьяне "просят принять все меры, чтобы не пустить больше деникинцев". В со­знании населения, разоренного белой армией, совершился пере­ворот - "крестьянство повернуло в нашу сторону". Теперь крес­тьяне не говорят "красные и белые", а просто - "наши" и "Дени­кин"124.
Однако разгром Колчака и Деникина не облегчил положения крестьян. Более того, государственный гнет усилился. В конце 1919 г. вновь начались многотысячные восстания. Повстанцы Красноуфимского и Осинского уездов Пермской губернии в се­редине декабря угрожали городам Вятской губернии: Сарапулу, Воткинску и Ижевску125. Крестьяне Новохоперского уезда Воро­нежской губернии отказались снабжать воинские части продо­вольствием, фуражом, подводами12*. На военном положении на­ходились смежные уезды Костромской и Нижегородской губер­ний: Ветлужский, Варнавинский, Воскресенский, Семеновский127. Два уезда Ярославской губернии, Даниловский и Любимский, были на осадном положении128. В марте 1920 г. восстаниями бы­ли охвачены Богородицкий, Чернский, Крапивенский, Лихвин-ский, Ряжский уезды. Самыми "ненадежными" губерниями вновь стали поволжские и приуральские, где катилась мощная волна "вилочного восстания", предваряя девятый вал крестьян­ского негодования.
Ленин, как уже говорилось, отрицал массовый характер кре­стьянских выступлений129. Не находя вины коммунистов в прово­цировании крестьянской войны, он все формы сопротивления деревни называл бандитизмом. Лишь после восстания моряков Кронштадта в ноябре 1921 г., ретроспективно обозревая прой­денный страной путь, Ленин наконец признал, что и до 1921 г. "крестьянские восстания... представляли общее явление для Рос­сии"130.
В 1919 г. Советская власть сумела одержать убедительные по­беды над силами реставрации. Однако в силу антикрестьянской направленности экономической политики и отношения к кресть-
21 — 1142 321
Крестьянский фронт гражданской войны.
янству лишь как к объекту, подлежащему революционному (т.е. с применением насилия) перевоспитанию, ей не удалось одержать убедительных побед в борьбе с крестьянством. Летом 1919 г. на­ступление армии Деникина и крестьянские восстания поставили коммунистический режим на грань катастрофы. Но белым гене­ралам еще более не было дано понять крестьянство, признать его демократические права, безвозмездно отдать ему землю, остано­вить грабежи и насилия. Колеблясь, крестьянство из двух зол вы­брало меньшее, т.е. советскую власть, дав шанс правительству добиться взаимопонимания с деревней. Но осознать необходи­мость изменения отношений с крестьянством, ослабить в этот год государственный нажим на деревню партия коммунистов оказалась неспособной.
Крестьянское сопротивление расширяющейся системе "воен­ного коммунизма" в 1919 г. превратилось в постоянный фактор гражданской войны.
5.2. Девятый вал крестьянского сопротивления
1920 год... На территории Центральной России, Поволжья, Урала, Сибири уже нет интервентов и белых армий. Но в 36 гу­берниях сохраняется военное положение131: по-прежнему идет борьба с крестьянством. Крестьянство не хочет мириться с "во­енным коммунизмом" как системой отношений города и дерев­ни. В 1920 г., по признанию опытного карателя и выдающегося военачальника М.Н.Тухачевского, Красной Армии приходилось подавлять уже не отдельные "кулацкие" выступления, а вести борьбу с народом.
Одним из первых необходимость отказа от "военного комму­низма" осознал Троцкий. Под влиянием настроений армии и знакомства с состоянием хозяйственной жизни Урала он пришел к выводу, что "методы военного коммунизма, навязанные нам всей обстановкой гражданской войны, исчерпали себя и что для подъема сельского хозяйства необходимо во что бы то ни стало ввести элемент личной заинтересованности, т.е. восстановить в той или другой степени внутренний рынок"132. 4 февраля 1920 г. в докладной записке в ЦК РКП(б) он писал: "Нынешняя полити­ка уравнительной реквизиции по продовольственным нормам,
322
Девятый вал крестьянского сопротивления
круговой поруке при ссыпке и уравнительного распределения продуктов промышленности направлена на понижение земледе­лия, на распыление промышленного пролетариата и грозит окончательно подорвать хозяйственную жизнь страны". Продо­вольственные ресурсы, говорилось в записке, грозят иссякнуть и никакое усовершенствование реквизиционного аппарата не смо­жет помочь. В связи с этим он предлагал заменить изъятие из­лишков (продразверстку) процентным отчислением, своего рода подоходно-прогрессивным налогом, который создал бы матери­альную заинтересованность в расширении запашки и лучшей об­работке земли133.
Однако Троцкий не получил поддержки: за его предложение голосовали 4 члена ЦК, против - II'34. Ленин был категорически против отмены продразверстки. 6 марта 1920 г. на заседании Московского Совета он еще раз подчеркнул, что по отношению к "мелкобуржуазным собственникам, к мелким спекулянтам, число которых миллион... наше отношение к ним есть отноше­ние войны. Это мы заявляем прямо, и это лежит в основе дикта­туры пролетариата"135. Ленина поддерживало большинство пар­тии. Н.Осинский, например, резко высказывался против замены продразверстки налогом даже в ноябре 1920 г. Пробуждение у крестьянина стимула к развитию хозяйства он считал курсом на кулака, а восстановление свободной торговли - срывом государ­ственных (принудительных) заготовок. Он предлагал не ослаб­лять принуждение, а наоборот, усилить государственное вмеша­тельство в частное сельскохозяйственное производство кресть­ян136.
Политика ЦК РКП(б) и Совнаркома дорого обошлась наро­ду. Только через год Ленин понял: продразверстка была основ­ной причиной глубокого экономического и политического кри­зиса137. Но и тогда он считал, что "большие массы не сознатель­но, а инстинктивно, по настроению были против нас"138.
Кризис доверия крестьянства к советской власти Ленин отно­сил лишь к весне 1921 г. Но уже в 1919 г. гражданская война меж­ду "красными" и "белыми" шла параллельно с войной крестьян­ства против политики "военного коммунизма", а в 1920 г. она стала "девятым валом" народного возмущения.
В январе - марте 1920 г. в уездах Казанской, Уфимской, Са­марской губерний катилась волна "вилочного восстания" (дру-
21* 323
Крестьянский фронт гражданской войны.
гое его название - восстание "Черного орла и земледельца"). Предыдущий год, как и 1920-й, был в этих губерниях неурожай­ным. Однако власти с этим не хотели считаться, хлеб выгребал­ся "под метлу". Продовольственное совещание Мензелинского уезда потребовало выполнения разверстки в 10 дней, "не оста­навливаясь перед арестами и применением вооруженной си­лы"139. Действуя в соответствии с этим, уполномоченный уездно­го продкома Пудов 20 января за отказ сдать 100% разверстки в с. Новая Елань Троицкой волости арестовал 20 человек, в том числе женщин, и посадил их в холодный амбар. Не добившись мирного освобождения арестованных, крестьяне решили пере­бить продотряд (35 человек). Пудов с частью отряда сбежал, а крестьяне разослали гонцов в соседние села, поднимая их на вос­стание. Пламя восстания распространилось с невероятной быст­ротой. К середине февраля оно охватило почти 90 волостей шес­ти уездов: Мензелинского, Уфимского, Белебеевского, Бирского, Чистопольского, Бугульминского140. В Мензелинском уезде в 14 восставших волостях в движении участвовало 40 тысяч человек. Руководил ими штабс-капитан Шумановский141. В Бирском, Уфимском, Белебеевском уездах в восстании участвовало 15 ты­сяч, из них 1500 человек конных142. Крестьяне намеревались за­хватить Мамадыш, Елабугу, Кукумор, Вятские Поляны, где на­ходились ссыпные пункты, чтобы не допустить вывоза хлеба из губернии141. Общая численность восставших по донесениям ЧК достигала 400 тыс. человек.144 Восстание подавили части регуляр­ной армии в составе 10 тыс. штыков и сабель, усиленных артил­лерией и бронепоездами. В ходе восстания были убиты сотни коммунистов и советских работников: в Мензелинском уезде - до 300 человек, Белебеевском - 200 коммунистов, Бугульминском -более 100 человек145 и т.д. Потери повстанцев в Мензелинском уезде: убито 544 человека, ранено 465, взято в плен 224146. Всего повстанцы потеряли 637 человек убитыми и 3235 было взято в плен147, но эти данные далеко не полные.
Сообщения о нарастающем вооруженном сопротивлении крестьян поступали в Москву со всех сторон - из Витебской, Вятской, Воронежской, Курской, Орловской, Пензенской, Смо­ленской, Тульской и других губерний. На первом месте по ак­тивности борьбы были крестьяне Уфимской, Вятской, Перм-
324
Девятый вал крестьянского сопротивления
ской, Екатеринбургской губерний, где хлеб также выбирался "под метлу".
В 1920 г. в связи с Польской кампанией вновь поднялась вол­на дезертирства, давшая за январь-июнь 1093 тыс. человек148, а добровольная явка дезертиров уменьшилась в два раза149. Армия дала деревне талантливых организаторов и руководителей по-встанческо-партизанской войны крестьянства на Украине, в ев­ропейской части России и Сибири. Одна социальная среда и сходные политико-экономические условия в разных местах по­рождали одинаковые приемы борьбы с органами власти. По­встанцев поддерживали широкие массы крестьянства.
Как уже отмечалось, в официальных документах все формы борьбы крестьян против государственного гнета именовались контрреволюцией и бандитизмом. 19 февраля 1920 г. Совнарком принял еще одно постановление, подписанное Лениным: "О ме­рах борьбы с бандитизмом". В целях решительной борьбы с уси­лившимся бандитизмом СНК предоставил ВЧК и Ревтрибуналу Республики право создавать военно-революционные трибуналы в местностях, лежащих вне фронтовой полосы. Их суду подлежа­ли лица, обвиняемые в вооруженных грабежах, разбойных напа­дениях, налетах. (Заметим, что все это и были типичные приемы крестьянской войны.) "Приговоры ревтрибуналов, - говорилось в постановлении СНК, - безапелляционны, окончательны и ни­какому обжалованию не подлежат"150. Возглавил Центральную комиссию по борьбе с бандитизмом заместитель председателя РВСР Э.М.Склянский. Для подавления крестьянской войны предназначались крупные силы РККА, ВОХР, ЧОН.
Причины и истоки развития "бандитизма", а по существу крестьянского повстанчества, Ленин пытался объяснить в докла­де на X съезде РКП (б). В переломный момент перехода от войны к миру он назвал демобилизацию армии и связанные с ней труд­ности одной "из главных причин той суммы ошибок, неправиль­ностей, которые мы в нашей политике за это отчетное время сде­лали и от которых мы сейчас страдаем"151. В демобилизации он видел "источники целого ряда кризисов: и хозяйственного, и со­циального, и политического"152. Она, по убеждению Ленина, вы­звала "что-то среднее между войной и миром"153. Демобилизо­ванные, вернувшись домой, застают в деревнях невероятные
325
Крестьянский фронт гражданской войны.
трудности, "не могут приложить своего труда, возвращаются об­нищавшие и разоренные, привыкшие заниматься войной и чуть ли не смотрящие на нее как на единственное ремесло, - мы оказа­лись втянутыми в новую форму войны, новый вид ее, который можно объединить одним словом: бандитизм"154. Демобилизо­ванная армия давала повстанческий элемент в невероятном ко­личестве, подчеркивал он.
Все это бесспорно, но демобилизация армии началась значи­тельно позже крестьянской борьбы против "военно-коммунисти­ческой" системы. Только в октябре 1921 г. Ленин признал: "...на­ша хозяйственная политика в своих верхах оказалась оторван­ной от низов... Разверстка в деревне, этот непосредственный коммунистический подход к задачам строительства в городе, ме­шала подъему производительных сил и оказалась основной при­чиной глубокого экономического и политического кризиса, на который мы натолкнулись весной 1921 г."155 Тогда же он при­знал, что отступление от прежней политики "нельзя назвать ничем иным, как сильнейшим поражением"15*. Крестьяне всеми доступными средствами боролись с коммунистической полити­кой в деревне, широко, хотя и разрозненно, применяя методы крестьянской войны.
Особенностью крестьянских выступлений 1920 г. стало втяги­вание в борьбу с коммунистическим государством армии, на 77% состоявшей из крестьян. Крестьянское недовольство передава­лось армии, выливаясь в дезертирство, восстания, отказы выпол­нять карательные акции. Одно из крупных армейских восстаний произошло в Заволжско-Уральском районе летом 1920 г. Оно из­вестно в истории как "сапожковщина". Оценку как восстания в целом, так и личности его руководителя советская историогра­фия давала в соответствии с идеологическими стереотипами то­го времени.
В отличие от многих восстаний, где организаторами и руко­водителями выступали белогвардейские офицеры, это восстание возглавил командир Красной Армии А.С.Сапожков, герой борь­бы с колчаковцами, дутовцами, толстовцами, награжденный ор­деном Красного Знамени. А.С.Сапожков происходил из кресть­ян Новоузенского уезда Самарской губернии, левый эсер. В 1918 г. он был председателем уездного Совета, в 1920 г. командовал 9-й
326
Девятый вал крестьянского сопротивления
кавалерийской (2-й Туркестанской) дивизией. Ее состав попол­нялся крестьянами Новоузенского, Пугачевского и Самарского уездов, недовольными продразверсткой, трудовыми повиннос­тями и прочими тяготами "военного коммунизма". Немало их, как и семей рядового и командного состава дивизии, пострадало от действий продотрядов. Настроение крестьян отражали неко­торые близкие Сапожкову командиры: Ф.Зубарев, Ф.Долматов, Дворецкий, Осипов, Плеханов, Усов, В.Серов, братья Мосляко-вы и другие157. Некоторые из них в 1918 г. были левыми эсерами. Видя нарастание брожения в дивизии, командующий Заволж­ским военным округом отдал приказ о снятии Сапожкова с ко­мандования дивизией и отправке на учебу. Приказ был воспри­нят как политическое недоверие и послужил толчком к заговору. 14 июля 1920 г. заговорщики арестовали в частях коммунистов и всех, кто пытался воспрепятствовать их замыслу158. В воззвании "Ко всем трудящимся и красноармейцам" Сапожков писал, что в Советской России "власти тружеников-крестьян давно уже не существует", с их мнением "считаться не хочут" и они "нужны только для того, чтобы с них брать все необходимое и на это взя­тое держать свою власть"159. Захватив Бузулук, Сапожков реор­ганизовал свои силы в "1-ю Красную Армию Правды". 15 июля в ней насчитывалось около 3 тыс. человек. Основу этой армии составили 49-й, 50-й кавалерийские полки 2-й Туркестанской ди­визии и формировавшаяся батарея 1-й кавдивизии. А.С.Сапож­ков рассчитывал привлечь к восстанию других популярных ко­мандиров Красной Армии, в частности Е.Н.Почиталина и И.М.Плясункова, но они не поддержали его. Восстание распро­странилось на хлебные районы Заволжья: Самарскую, Саратов­скую, Царицынскую, Уральскую и Оренбургскую губернии. Ма­неврируя в хорошо знакомом ему районе, Сапожков удерживал значительные силы Красной Армии. Против него действовали четыре батальона особого назначения, отряд курсантов пехот­ной школы, ряд подразделений ВОХР и др. - всего: 12362 штыка, 1654 сабли, 89 пулеметов, 46 орудий, т.е. все наличные силы ок­руга и 156-й кавалерийский батальон из Москвы160.
Ленин, требуя скорого и решительного подавления движения, настаивал на его изоляции от населения. Он рекомендовал "пре­секать в корне всякое проявление сочувствия и тем более содей-
327
Крестьянский фронт гражданской войны.
ствия местного населения Сапожкову, используя всю полноту революционной власти; в тех случаях, где содействие имело мес­то, потребовать выдачу виновных, главарей; от селений, лежа­щих на пути следования отрядов Сапожкова, брать заложников, дабы предупредить возможность содействия"161.
Основные силы повстанцев были разгромлены в сентябре. К суду было привлечено 150 активных участников (сам Сапожков был убит в бою), из которых 52, в том числе 18 бывших коман­диров Красной Армии, приговорены к расстрелу162. Но еще и вес­ной 1921 г. в смежных уездах Уральской, Самарской и Саратов­ской губерний борьбу вели десятки крупных партизанских отря­дов крестьян. Части повстанцев, которыми командовал В.Серов (левый эсер), были ликвидированы лишь в апреле 1922 г.
Третий год борьбы с коммунистическим государством внес в крестьянское движение качественные изменения: вместе с расши­рением территориального охвата оно становится осознаннее, ор­ганизованнее. Появляются авторитетные руководители - кресть­янские вожди, создающие военные формирования; широко при­меняются партизанские методы борьбы. Движение выдвигает политические лозунги, отвергающие диктатуру одной партии, восстанавливающие демократичность выборов в органы власти. Крестьянство с оружием в руках выступает против социальных экспериментов коммунистов, ликвидируя колхозы и совхозы; протестуя против концентрации земли государством, требует от­мены продовольственных, натуральных и других видов повинно­стей, разрушающих хозяйства. Это была борьба против полити­ки и методов коммунистического руководства деревней. 1920 год - решающий год крестьянской революции.
Нарастание борьбы крестьян пытались использовать эсеры, вернувшиеся к мысли о насильственной ликвидации пролетар­ской диктатуры. Готовясь возглавить народную войну, ЦК пар­тии эсеров 13 мая 1920 г. дал директиву создать на местах новые организации - союзы трудового крестьянства (СТК), поставив их задачей организацию восстаний и ликвидацию Советов. Тогда же полковник Махин разработал тактику подготовки и развития повстанческого движения, положив в основу накопленный опыт повстанческо-партизанских действий черноморских и украин­ских крестьян163. Он указал стратегические направления действий
328
Девятый вал крестьянского сопротивления
повстанцев - важные железнодорожные узлы, переправы через большие реки и др. "Стратегия властно диктует начинать народ­ное движение на возможно большей территории, а лучше повсе­местно. Сила одновременного и повсеместного выступления гро­мадна, - писал он. - Никакая власть не в состоянии справиться с ним. Моральное воздействие такого выступления на войска, за­щищающие власть, огромно. Армия, составляющая кость от ко­сти и плоть от плоти народа, невольно воспримет общее настро­ение и пойдет рука об руку с народной массой"т.
В сентябре 1920 г. в Москве состоялась нелегальная конфе­ренция представителей ЦК правых эсеров и эсеровских органи­заций Сибири, Кубани, Поволжья и других мест. На ней был по­ставлен вопрос об изменении тактики в борьбе с коммунистиче­ской диктатурой. На сомнения некоторых - как бы не повторить 1918 г. и не расчистить борьбой с коммунистами путь реакции, конференция голосами непримиримых звала на союз с кем угод­но, лишь бы свергнуть коммунистов165. Усилиями правых эсеров СТК были созданы в Воронежской, Тамбовской, Саратовской, Самарской губерниях. В Сибири СТК заменил "Крестьянский союз", руководимый эсерами и народными социалистами.
К апрелю 1921 г. в стране действовало, по официальным не­полным данным, 165 крупных крестьянских отрядов. Примерно в 140 из них насчитывалось более 118 тыс. сторонников эсеров166. Эсерами были организованы восстания в Северном Казахстане. В одном только районе Славгород - Павлодар - Семипалатинск участвовало до 16 тыс. повстанцев. В Алтайской, Екатеринбург­ской, Омской и Тюменской губерниях недовольство "военным коммунизмом" вылилось в мощное политическое восстание 100 тыс. крестьян167. Главные лозунги крестьянских восстаний во всех районах были одни: Советы без коммунистов и отмена мо­нополии на хлеб. Руководили восстаниями бывшие командиры партизан.
В Центральной России синонимом крестьянской войны про­тив политики "военного коммунизма" и образцом применения повстанческо-партизанской тактики стало восстание в Тамбов­ской губернии, во главе которого стоял независимый эсер А.С.Антонов. Оно не является "белым пятном" в истории граж­данской войны. Но в литературе до 90-х годов были раскрыты
329
Крестьянский фронт гражданской войны.
лишь методы борьбы государства, его карательных органов с восстанием. Оставались неосвещенными история движения, его организация и др. В последнее десятилетие проблематика иссле­дований значительно расширилась, но многое в его истории еще нуждается в уточнении. Современные авторы относят начало движения к 19 августа 1920 г., когда эсер Г.Н.Плужников на со­брании крестьян с.Каменка Кирсановского уезда "официально" объявил начало восстания и огласил программу Союза трудово­го крестьянства. Коммунисты-участники борьбы с "антоновщи-ной" отодвигают его начало даже на конец 1920 г. Однако изуче­ние материалов фонда Тамбовского губисполкома позволяет считать началом движения более ранние месяцы.
Уже в ноябре 1919 г. в Кирсановском уезде был создан уезд­ный ревком и формировались силы для борьбы с Антоновым"8. В январе 1920 г. уезд был объявлен на военном положении169. В Козловском уезде в 1919 г. везде были разгромлены совхозы и волостные исполкомы, за исключением нескольких волостей его юго-западной части. 15-20 февраля 1920 г. началось движение крупных сил антоновцев с двух сторон уезда - с северо-востока и юго-востока. С 18 по 23 февраля крестьянскими отрядами ликви­дируются волостные Советы в десяти волостях, граничащих с Тамбовским и Моршанским уездами, где сельские Советы сами прекратили свою деятельность. В марте были сожжены здания Советов, строения совхозов, ссыпные пункты и пр. еще в пяти волостях. В апреле, отступая из Тамбовского уезда, антоновцы еще раз пронеслись по Козловскому уезду, сжигая дома, убивая председателей Советов. На этот раз было уничтожено семь воло­стных Советов в северо-западной части уезда, сожжены лесо­пильные заводы, совхозы, захвачены станции Хоботово, Брига­дирское, Кочетовка. В мае были вторично произведены погромы в Васильевской волости, в третий раз - в Глазковской и др. У крестьян было взято 50% лошадей170. В середине мая 1920 г. в де­вяти волостях уезда создалось полное безвластие, в 17 работа была "ниже нормальной"171. В январе - феврале движение по­встанцев развивается в Инжавинском районе Кирсановского уез­да172, где все мужчины ушли в армию Антонова173. Сельские схо­ды создавали новые органы власти - Союзы трудового крестьян­ства.
330
I
Девятый вал крестьянского сопротивления
В мае 1920 г. VI губернский съезд Советов отмечал "банди­тизм" в губернии, еще не видя и не понимая истоков и глубины движения"4. Руководство губернии долго не могло вникнуть в сущность "бандитизма", убаюкивая себя и Центр радужными от­четами. Так, в конце декабря 1919 г. зав. губернским отделом уп­равления Н.М.Немцов докладывал в НКВД: "В настоящее время общее положение во всех отношениях можно считать вполне ус­тойчивым и удовлетворительным. С политической стороны гу­берния... должна быть отнесена к числу губерний, где советская власть прочно укрепилась и преимущества этой власти трудя­щихся перед другими формами государственного управления вполне осознаны населением"175. А в феврале 1920 г. он уже при­знавал, что волостные и сельские Советы "до сих пор не очище­ны от кулацкого элемента"176. Руководство губернии еще долго все трудности сводило только к неопределенному влиянию кула­ков и эсеров, признавая тем самым слабое коммунистическое влияние на деревню, отрыв власти от крестьянских масс.
Но причины массового крестьянского сопротивления корени­лись в разрушительных свойствах продовольственной разверст­ки, ее непомерности и ничем не ограниченном, поощряемом сверху насилии при ее взимании, в крупных и мелких злоупо­треблениях продработников.
К 20 октября 1919 г. в губернии было заготовлено всего 100 тыс. пудов хлеба177. Вместо того, чтобы вникнуть в суть дела, нарком продовольствия А.Д.Цюрупа потребовал не только собрать разверстку, но и вернуть хлеб, разграбленный во время набега Мамонтова178. 16 октября он предупреждает, что за несда­чу 15 ноября 1919 г. 30% нормы "придется приступить [к] кара­тельной реквизиции всех ста процентов разверстки, чего как [по] политическим причинам, так [и за] недостаточностью сил жела­тельно избежать"179. Опытный продработник, член коллегии Наркомпрода Д.Е.Гольман, хорошо знавший ресурсы губерни и находившийся там в это время, полагал, что получить можно не более 3,5-5 млн пудов хлеба180. Товарообмен результатов не дал. Оставался один способ извлечения хлеба - реквизиция. Гольман предупреждал, что крестьяне мирятся только с теми реквизиция­ми, которые проводятся согласно декретам, а не носят форму грабежа181.
331
Крестьянский фронт гражданской войны.
Однако для нового губернского комиссара по продовольст­вию молодого коммуниста Я.Г.Гольдина, недавно присланного из Москвы, взыскать 27 млн пудов разверстки казалось легким делом. Все надежды он возлагал на применение силы. Продо­вольственный вопрос, говорил он на V губернском съезде Сове­тов 17 ноября 1919 г., есть исключительно вопрос силы182. "Без силы мы ничего не возьмем. Но этого мало. Перед нами вопрос, как применять силу и как действовать"183. Гольдин был готов ко всему. "Взять хлеб силой и железом" - стало его девизом184.
Из всех уездов посыпались жалобы. Вот несколько докумен­тальных свидетельств. В селе Б.Липовица Тамбовского уезда уполномоченный по продразверстке Тарасов и начальник про­дотряда Халунцев ради забавы зарыли по шею в землю 75-летне­го старика Ерохина. Губпродкомиссар Гольдин встал на их защи­ту185. В том же селе уполномоченный губпродкома, он же член про­довольственной коллегии губернии (фамилия не названа. - Т. О.), 5 марта с продотрядом в 15 человек остановился в доме крестья­нина Моссова, которого они без оснований заподозрили в укры­вательстве сына, якобы дезертира (он был уволен из армии "по чистой"). За это пересекли плеткой всю семью: жену, трех сыно­вей, дочь и зятя Булатова, которого били прикладами, не позво­ляя кричать под угрозой расстрела. Три дня бесплатно питались, заставляя семью работать на отряд. У Моссовых, кроме продо­вольствия, были забраны личные, хозяйственные и другие ве­щи186. В селе Новая Слобода Чернявской волости того же уезда агент упродкома Попов, производя самовольные реквизиции, добился выполнения разверстки, а при оформлении акта умень­шал количество и вес взятых продуктов187. В Туголуковской и Кабано-Никольской волостях Борисоглебского уезда продотря­ды не составляли акты на конфискованные вещи, население из­бивалось плетками, насиловались женщины. В деревне Прота-совка агент Сунис подвергал пыткам не выполнивших разверст­ку188. В Демшинской волости Усманского уезда комендант отря­да Светлов сек женщин плетками, бил и членов Совета. На во­прос председателя Совета Шишкина "имеете ли вы право сечь?" - был дан ответ: "Декрета о запрещении бить плетками нет"189. В этом же селе крестьянин И.Н.Чернышев, боясь лишиться имуще­ства за несдачу картофеля, которого у него не было, вырыл из
332
Девятый вал крестьянского сопротивления
земли уже посаженный резаный картофель190. При реквизиции хлеба в Павловской волости были избиты и подвергнуты издева­тельствам 40 человек, изнасилованы жены красноармейцев, со­вершены грабежи, у семей красноармейцев отобран весь хлеб1".
На армейской партконференции, состоявшейся 29 июля 1921 г. в Тамбове, А.С.Казаков (один из руководителей борьбы с крес­тьянским "бандитизмом") рассказывал следующее. "Крестьян, с целью выполнить всю разверстку, подвергали пыткам и пыткам ужасным: наливали в сапоги воды и оставляли на морозе, опус­кали в колодцы, подпаливали бороды, стреляли из револьверов мимо уха и т.д. и т.п. Нередко эти пытки применяли к тем, кто выполнили всю продразверстку, однако от этих требовали но­вых взносов. В губпродком летели тысячи жалоб о незакономер­ных действиях продотрядов и агентов на местах, однако, эти за­явления не рассматривались, не давалось соответствующего хо­да делу". А.С.Казаков, как и всякий коммунистический деятель тех лет, объяснял "незакономерные действия" продорганов тем, что посылаемые ими в деревни продотряды в значительной час­ти состояли из дезертиров, а продагенты - из эсеров, кооперато­ров, сознательно дискредитировавших Советскую власть в де­ревне192. Однако Тамбовский уездный комиссар по продовольст­вию Волк-Карачевский докладывал уездному исполкому 11 ию­ня 1920 г.: хлеба и картофеля у крестьян нет, вместо них готовы сдать скот. На ультимативные требования предлагают аресто­вать себя: всюду плач вдов, жен красноармейцев. В селах Пан-зарской волости с нескольких сот жителей собрали только 25 пу­дов. "Но их взяли так, - признавался комиссар, - что не оставили ни одного фунта на семью. Как быть, что предпринять? Хлеба в действительности нет"193. В Москву поступало много сообщений о настоящем голоде в губернии. Но с этим коммунистическая власть не считалась.
11 июня Гольдин издал распоряжение о немедленном выпол­нении разверстки, в противном случае крестьянам угрожали полная конфискация имущества, арест всего села, отправление жителей в Тамбов. "Предупреждаю, - указывал он продотрядам и агентам, - никаких колебаний, действуйте массой и конфискуй­те только в массовом масштабе"194. Председатель губисполкома А.Г.Шлихтер приостановил выполнение этого раЪпоряжения.
333
Крестьянский фронт гражданской войны.
"Находясь в здравом уме и твердой памяти, - писал он, - такого приказа подписать не могу и вам не позволю. Такой приказ яв­ляется преступным нарушением прямого требования, изложен­ного в телеграмме тов. Ленина. Копию вашего приказа и мой от­каз его подписать сообщаю Наркомпроду""5. Гольдину был объ­явлен выговор, а затем он был отозван из губернии, послан на продработу в Сибирь, где был убит крестьянами.
15 августа 1920 г. Наркомпрод установил для губернии пони­женную квоту разверстки в 11,5 млн иудов"6, но и ее получить было невозможно: хлеба в губернии не было. В августе в пяти уездах началось восстание.
8 сентября 1920 г. член коллегии Наркомпрода А.И.Свидер-ский, предгубисполкома А.Г.Шлихтер, предгубкома В.Н.Меще­ряков и зампредвоенсовета Н.Я.Райвид сообщали Ленину об ог­ромных размерах повстанческого движения в Борисоглебском, Кирсановском и Тамбовском уездах. За три недели восставшими было убито 150 коммунистов и продработников. Губернские ру­ководители просили немедленной и эффективной помощи"7. На 20 октября в 41 волости губернии было перебито около 250 пар­тийно-советских работников"8. А всего было уничтожено около 1500 коммунистов и советских работников"9. Реакция Ленина на сообщения из губернии была однозначной: 15 октября он прика­зал Склянскому дать РВСР "точный приказ добиться быстрой и полной ликвидации" восстания в Тамбовской губернии200. 19 ок­тября на сообщение Шлихтера об усилении восстания Ленин пи­шет находившемуся в губернии командующему внутренними войсками республики В.С.Корневу: "Скорейшая (и примерная) ликвидация безусловно необходима"201.
Активная поддержка крестьянства делала руководителя восстания Антонова, применявшего тактику партизанской вой­ны, неуловимым для регулярной армии. Победить восставшую деревню только силой оружия было уже невозможно - в армии росли недовольство и сочувствие восставшим крестьянам. Части ВОХР и местных советов, состоявшие из крестьян-дезертиров, переходили на сторону восставших.
Крестьянская война в Тамбовской губернии, Сибири и на Ук­раине вынудила РКП(б) коренным образом изменить систему от­ношений с деревней. 8 февраля 1921 г. с Тамбовской губернии
334
Девятый вал крестьянского сопротивления
была снята разверстка. Но до крестьян известие дошло не сразу. Все пути проникновения в деревню советской информации были блокированы повстанцами. В то же время губернские власти ужесточили репрессивную политику. В сентябре 1920 и в марте 1921 г. председатель губисполкома А.С.Лавров и командующий войсками в губернии А.В.Павлов приказали расстреливать на месте каждого отказавшегося сложить оружие202. Села, сопротив­лявшиеся войскам, должны были немедленно сжигаться. При по­вторных вспышках восстания аресту и заключению в концентра­ционные лагеря подлежало все мужское население от 17 до 50 лет. Репрессии были распространены на семьи повстанцев и их укрывателей. На села накладывалась огромная контрибуция, за невыполнение которой отбирались земля и все имущество203. За неисполнение приказа были сожжены села Верхоценье, Середи-новка, Б.Спасское, Коптево204.
Эффект от подобных действий был прямо противоположен задуманному: устрашить деревню не удалось. В губернии и смежных с ней уездах - Балашовском Саратовской губернии и Новохоперском Воронежской губернии, повстанцы создали 300 комитетов СТК, заменивших Советы. Это были беспартийные органы власти крестьян, обеспечивавшие материальную под­держку партизанской армии и регулировавшие военно-полити­ческие и социально-экономические проблемы жизни деревни. Половина всех решений волостных и сельских комитетов СТК относилась к мероприятиям военного характера: формирования из добровольцев партизанских отрядов, помощь им, борьба с со­ветскими шпионами и др. 5% мероприятий СТК можно отнести к политическим, 39% - к социально-экономическим (помощь се­мьям партизан, осеменение полей, возвращение крестьянам ин­вентаря, отобранного за неуплату разверстки, открытие базаров и т.д.). В программе СТК содержались призывы к свободной экономике, но конкретные условия войны, разрухи, нехватки ре­сурсов заставляли их, как и коммунистов, идти на жесткие меры регулирования, во многом сходные с "военным коммунизмом"205.
Но, как подчеркивают С.А.Есиков и В.В.Канищев, авторы статьи "Антоновский нэп. (Организация и деятельность „Союза трудового крестьянства Тамбовской губернии. 1920 - 1921 гг.)", СТК "всех уровней, какими бы благими намерениями они ни ру-
335
Крестьянский фронт гражданской войны.
ководствовались, оставались, прежде всего, органами восстания. Хотя в программе СТК намечалось скорейшее окончание граж­данской войны, в документах и практической деятельности орга­низации "Союза" абсолютно отсутствовали конкретные шаги к достижению гражданского мира. Как и советская власть, зача­точные органы самостоятельной крестьянской власти Тамбов­ской губернии были нацелены, на беспощадную борьбу со свои­ми политическими противниками"206. Авторы считают, что СТК стали не массовой народной организацией, а "только чрезвычай­ными органами руководства повстанческим движением"207. В ус­ловиях гражданской войны, заключают исследователи, идея представительных органов народного самоуправления была в принципе нереализуема. Анализируя практическую деятель­ность СТК, проводивших социалистические лозунги эсеров и коммунистических Советов, авторы приходят к выводу, что "ре­ально в России разорительного военного времени мог появиться только примитивно-распределительный социализм, основанный на многовековой традиции общинного выживания в лихую годи­ну"208.
М.Бернштам в крестьянском повстанчестве не видит социали­стических мотивов, считая его "последовательно антисоциалис­тическим, независимо от тех или иных узких тактических лозун­гов". Лозунг "Советы без коммунистов!" он отказывается рас­сматривать как нечто демократическое: "это все, что угодно, не­кие новые или старые муниципальные институты, восстановле­ние земства, любые формы порядка на местах, но меньше всего та или иная форма так называемой "трудовой демократии", означа­ющей политическое вмешательство политических сил в экономи­ческую жизнь трудового народа". Это, заключает автор, тактика, направленная "не только против Октябрьской революции, но и против Февральской, против всей левой демократии, против все­го 1917 г., начиная с Февраля, направленность глубоко консерва­тивная". Сопротивление крестьян, подчеркивает автор, и с ним нельзя не согласиться, "было направлено не против отдельных, особенно временных мероприятий коммунистического режима, а против всех социалистических преобразований как таковых"209.
В антикоммунистическом движении Тамбовской губернии участвовало все взрослое мужское население; в него было вовле-
336
Девятый вал крестьянского сопротивления
чено до 50 тыс. крестьян. Против тамбовских крестьян прави­тельство направило 100-тысячное войско210. Руководство кара­тельными акциями осуществляли боевые командиры Красной Армии, отличившиеся в борьбе с Колчаком, Деникиным, Вран­гелем и мятежным Кронштадтом.
М.Н.Тухачевский оставил небезынтересный труд, обобщав­ший опыт борьбы Красной Армии с крестьянскими восстаниями. Автор видел истоки крестьянской борьбы, оценивая "тамбов­ский бандитизм" как крестьянское восстание, вызванное продо­вольственной политикой2". В руководителе движения, А.С.Анто­нове, он признавал одаренного организатора и командира, ста­вя его и движение, носящее его имя, в один ряд с Махно и "мах­новщиной"212. Борьбу приходилось вести "в основном не с банди­тами, а со всем местным населением", и это были "не бои и опе­рации, а, пожалуй, целая война"213. Тухачевский понимал, что справиться с народным движением, всемерно помогающим сво­им партизанским отрядам и недоброжелательно относящимся к Красной Армии, можно было не уничтожением "банд", а восста­новлением доверия народа, новой советизацией деревни214 и из­менением экономической политики. "Без фактического осуще­ствления нами на месте новой экономической политики, без при­влечения крестьянства на сторону советской власти нам никогда не удалось бы полностью ликвидировать восстания. Это являет­ся основой борьбы",215 - признавал он. Крестьянское повстанчес­кое движение "не может быть в корне ликвидировано, если рабо­чий класс не сумеет с крестьянством договориться, не сумеет кре­стьянство направить так, чтобы интересы крестьянства не нару­шались социалистическим строительством государства"2".
Правильное понимание причин и характера борьбы крестьян не остановило Тухачевского, как истинного коммуниста, перед применением средств военного подавления и других "искусных мероприятий" против восставшего народа. Им была разработа­на инструкция по ведению войны против восставших. Кроме разгрома вооруженных формирований, в ней предусматривались оккупация районов распространения восстания и применение мер изоляции повстанцев. Система разработанных мер должна проводиться "с непогрешимой методичностью... последователь­ностью и жестокой настойчивостью"217. Инструкция предписыва-
22—1142 337
Крестьянский фронт гражданской войны.
ла: "1) никогда не делать невыполнимых угроз, 2) раз сделанные угрозы неуклонно, до жестокости, проводить в жизнь до конца, 3) переселять в отдаленные края РСФСР семьи несдающихся бандитов, 4) имущество этих семей конфисковывать и распреде­лять между советски настроенными крестьянами - это внесет рас­слоение в крестьянство, и на это может опереться советская власть". Эти же меры можно использовать для разведки, что со­здаст непреодолимую грань между крестьянами и "бандитами". Инструкция легла в основу знаменитого приказа № 130 от 12 мая 1921 г., подписанного Тухачевским и Н.Е.Какуриным, начальни­ком оперативного штаба.
В губернии были созданы концентрационные лагеря, быстро наполненные семьями повстанцев. Была введена круговая пору­ка, т. е. ответственность всего села за неявку "бандитов". "В не­которых случаях, - писал Тухачевский, обобщая опыт своей ка­рательной деятельности, - в наиболее злостных бандитских воло­стях для достижения перелома в настроениях и выдачи крестья­нами бандитов приходилось прибегать к суровым расстрелам"218. "Чистка" волостей сопровождалась боевыми действиями против повстанцев.
В конце мая 1921 г. в районе Инжавино армии Антонова был нанесен первый серьезный удар. Часть ее во главе с Богуслав­ским, избежав разгрома, ушла за Дон, а затем в Воронежскую гу­бернию. Лишь 20 июля недалеко от Урюпинска она была разби­та219.
Об итогах борьбы с семьями повстанцев можно судить по еженедельным оперативным сводкам.
За 4 дня (19-22 июня) в Тамбовском уезде в результате окку­пации 4 сел (Беломестная Криуша, Козьмо-Демьяновская Криу-ша, Незнановская Двойня и Беломестная Двойня) было расстре­ляно 154 "бандита" и заложника, из 227 семей "бандитов" изъя­то 1000 человек, сожжено 17 домов, растащено 24 дома, 22 дома со всем имуществом переданы беднякам220.
С 19 по 25 июня в 15 волостях явилось 4335 дезертиров и "бандитов" и 136 задержано. Арестовано 1847 человек и 308 се­мей. Конфисковано 68 хозяйств, условно конфисковано 62 хо­зяйства. 21 "бандит" явился после взятия в качестве заложников их семей. Сожжено 6 домов "бандитов"22'.
338
Девятый вал крестьянского сопротивления
На 21 июня в разных местах заключения находилось: "банди­тов" - 1094 (из них 46 расстреляно, 83 приговорены к расстрелу), взято заложниками 634222 и т.д.
На 20 июня в местах заключения находилось 1275 человек (взяты в 14 волостях и 33 селах), в качестве заложников взята 931 семья, расстреляно 183 человека. Конфисковано 48 хозяйств, со­жжено и разрушено 79 домов223 и т.д.
С 1 по 19 июля операция "чистки" производилась в 66 волос­тях. Ее результаты: явилось 2743 дезертира и "бандита". Из них расстреляно 120, освобождено 137, в концлагерь направлено 2543 человека. Арестовано 920 человек (одиночек) и 209 семей. Для конфискации взято на учет 174 хозяйства, конфисковано 41 хозяйство и один склад224.
На 1 августа в концлагерях содержалось 1155 детей от 3 до 5 лет (сведения не полные)225.
Каратели партиями расстреливали заложников. Только в Паревской волости за июнь-июль было убито 3 тыс. крестьян. В с. Никольском, где проживало 8 тыс., в русско-японскую войну погиб один солдат, в первую мировую войну - 50, а за 1920-1921 гг. - 500 крестьян226.
К 1 августа было изъято: "бандитов" - 5953, дезертиров -5666, семей бандитов - 1064 (3 тыс. человек)227. С 1 по 22 июня в Моршанском и Борисоглебском уездах изъято 11 тыс. "банди­тов"228. В губернии было создано 7 концентрационных лагерей вместимостью 13500 человек229.
После разгрома армии повстанцев движение пошло на убыль. Общее число повстанцев, сдавшихся на милость победителя, со­ставило: до мая - 7 тыс., с мая по август - около 15ТЫС.230 Но по данным на 5 октября 1921 г. в губернии еще действовали 15 пар­тизанских групп численностью в 363 человека2".
Сам Антонов был выслежен и убит на хуторе Н.Шибряй в июне 1922 г. Годом раньше чекисты обнаружили вблизи с.Ка-менка губернский комитет СТК, захватили 80 руководителей и активистов движения232. В июле 1921 г. в Лутохинском лесу были пойманы председатель эсеровского губкома учитель Плужников с четырнадцатилетним сыном и командир Верхоценского полка Вислобоков. Все они были расстреляны, как и другие руководи­тели движения. Губерния была усмирена.
22* 339
Крестьянский фронт гражданской войны.
Восстание тамбовских крестьян нашло поддержку в Саратов­ской и Воронежской губерниях. На соединение с ними пытался прорваться с Украины Махно. Однако пути были блокированы, объединение не состоялось и повстанцы были разбиты пооди­ночке. Но не сразу успокоилась крестьянская стихия. Ее усмири­ла не столько армия, сколько голод и изменение системы отно­шений государства с деревней.
Ленин вынужден был признать, что крестьянская война со всей очевидностью показала, что продолжение мер "военного коммунизма" "означало бы, наверняка, крах Советской власти и диктатуры пролетариата"233. К осознанию этого Ленин пришел только под грохот орудий Кронштадта. Восстание моряков Кронштадта стало для него молнией, осветившей действитель­ность ярче, чем что бы то ни было234. Но Кронштадтское восста­ние было не более как одно из проявлений (и не самым массо­вым) народного протеста против коммунистического режима. Ни по социальному составу участников, ни по лозунгам оно не было уникальным явлением гражданской войны. Не было новиз­ны и в методах его ликвидации - пушки против народа. Но по­скольку оно произошло в бастионе революции при активном со­чувствии и содействии рабочих Петрограда и солдат, посланных на подавление восстания, оно вызвало страх и истерическую ре­акцию коммунистического руководства, понявшего, наконец, что терпению народа пришел конец.
Кронштадтское восстание не было последним аккордом гражданской войны. Леса Центральной России, Поволжья, Ура­ла, Сибири, Украины еще как минимум год были наполнены "бандитами".
За неприятие социальных утопий и государственного радика­лизма коммунистов крестьянство России заплатило дорогую це­ну.
В советской историографии не было предпринято попыток из общих потерь гражданской войны вычленить потери крестьян­ского повстанчества. Но такие расчеты сделаны Бернштамом. Автор определяет общие потери за три года революции (без эми-
340
Девятый вал крестьянского сопротивления
грации и естественной убыли) в 10,5 млн человек, из них мирно­го населения - 8,2 млн человек. Потери Красной Армии, продар-мии, ВЧК и ВОХР на фронтах, при подавлении восстаний и от болезней - 900 тыс. Убито повстанцами и "зелеными" сторонни­ков советской власти и советских служащих (невоенных) - 100 тыс., а повстанцев и "зеленых" - 1 млн человек. Расстреляно ор­ганами советской власти, умерло в тюрьмах, пало от красного террора и в результате массового уничтожения мирного населе­ния в зонах подавления народного сопротивления - 5 млн чело­век. Голод и эпидемии унесли еще 2,5 млн человеческих жиз­ней235.
По данным переписи населения, состоявшейся в августе 1920 г., мужского населения в селах в возрасте 20-29 лет было 6,4% (в 1897 г. - 14%), в возрасте 30-39 лет - 9,7% (в 1897 г. - 12%)2М.
Крестьянская война, ставшая составной частью гражданской войны, по существу была продолжением крестьянской револю­ции, имевшей и антикапиталистическую и антисоциалистичес­кую направленность. Она поставила коммунистическую дикта­туру на грань катастрофы. И только это заставило власть ком­мунистов на время смягчить командные и карательные методы руководства крестьянством.
Заключение
Заключение
С порога XXI века видна особая значимость революции и гражданской войны для судеб крестьянства и всей России.
Приход к власти большевиков в октябре 1917 г. стал опреде­ляющим фактором, изменившим исторический путь развития страны. Временное правительство оказалось неспособным выве­сти измученную страну из огня мировой войны и дать крестья­нам землю. Восстанием против демократического правительства крестьянство способствовало переходу власти к крайним ради­калам - большевикам и левым эсерам. Прогрессивное развитие России представлялось им на пути социалистического строи­тельства в его весьма смутных очертаниях. Но в стране не было условий для реализации социалистических утопий. Курс комму­нистов на переход к социализму через форсирование раскола об­щины не был принят крестьянством. Созданные по инициативе и под нажимом центральной власти комитеты бедноты и продотряды стали катализаторами гражданской войны в дерев­не. Они пресекли возможность демократического развития, став основой командно-карательных методов управления сельским миром. Неограниченное насилие, бесконтрольность, разгул низ­менных инстинктов маргинальной части деревни, получившей права революционного преобразования общинного социума, встречали упорное сопротивление крестьян. Ни на одном этапе революции и гражданской войны крестьянство не мирилось с от­ношением к нему как объекту преобразований. Наиболее острой формой крестьянской критики складывавшейся системы отноше­ний были восстания, ставшие с середины 1918 г. имманентной частью гражданской войны.
Характерной чертой поведения основной массы крестьянства в эти годы было нежелание участвовать в гражданской войне и борьбе партий за власть. При усилении нажима властных и воен­ных структур на деревню стремление остаться в стороне от раз­раставшейся братоубийственной бойни перерастало в социаль­ную оппозицию и вооруженное сопротивление крестьян.
1919 - 1920 гг. дали невиданный ранее в российской истории размах крестьянского сопротивления государственной полити­ке. Восстания сотен тысяч крестьян, два с половиной миллиона
342
Заключение
дезертиров за два года, массовый бандитизм были ответом крес­тьян на неприемлемую для них политику "военного коммуниз­ма", основанную на насилии, грабежах, командно-карательных методах руководства деревней.
Все это говорит о наличии двух фронтов гражданской войны в России. Крестьянство вместе с рабочим классом боролось про­тив реставрации власти помещиков и буржуазии. В это же время шла борьба советского государства с крестьянством, его колеба­ниями, непониманием им социалистических задач. Одновремен­но это была и борьба с государством крестьянства, ни на одном этапе не принявшем навязываемую ему коммунистическую докт­рину и насильственные методы ее осуществления. Крестьянство создало внутри "осажденной крепости" фронт, проходивший че­рез каждую деревню. Он не всегда имел четкие очертания, но был наиболее длительным по времени и многообразным по фор­мам борьбы - от саботажа правительственных распоряжений, до террора против коммунистов, вооруженного сопротивления, партизанских методов, требовавших значительных сил специ­альных формирований и регулярной армии для их ликвидации.
Крестьянская борьба, став частью гражданской войны, по­ставила диктатуру пролетариата на грань катастрофы. И только это заставило советскую власть отказаться от социальных экспе­риментов в деревне и вернуться к товарному пути развития кре­стьянской экономики.
Революция и гражданская война сломали представление о российском крестьянстве как инертной массе. На это обратил внимание еще в 1920 г. лидер кадетов П.Н.Милюков. "Обозревая теперь весь процесс в его разных фазисах, - писал он, - мы начи­наем приходить к выводу, что терпение масс все же не было вполне пассивным. Массы принимали от революции то, что со­ответствовало их желаниям, но тотчас же противопоставляли железную стену пассивного сопротивления, как только начинали подозревать, что события клонятся не в сторону их интересов. Отойдя на известное расстояние от событий, мы только теперь начинаем разбирать, пока еще в неясных очертаниях, что в этом поведении масс, инертных, невежественных, забитых, сказалась коллективная народная мудрость. Пусть Россия разорена, от­брошена из двадцатого столетия в семнадцатое, пусть разруше-
343
Заключение
на промышленность, торговля, городская жизнь, высшая и сред­няя культура. Когда мы будем подводить актив и пассив громад­ного переворота, через который мы проходим, мы, весьма веро­ятно, увидим то же, что показало изучение Великой французской революции. Разрушились целые классы, оборвалась традиция культурного слоя, но народ перешел в новую жизнь, обогащен­ный запасом нового опыта и решивший для себя бесповоротно свой главный жизненный вопрос: вопрос о земле"'.
В гражданской войне крестьянство по-своему победило "бе­лых" и "красных". Но оно недолго пользовалось плодами своей горькой победы, которой умело воспользовались коммунисты. В конечном итоге крестьянство оказалось обманутым классом, по­терпевшим поражение в борьбе с коммунистическим государст­вом.
К середине 80-х годов XX века раскрестьянивание в России завершилось. Но аграрная проблема вновь требует своего реше­ния и возвращения крестьянина к земле.
1 Милюков П.Н. История второй русской революции. София, 1921. Вып. I. Т. 1.С. 6-7.